Собиратель лиц

Обнажённое женское тело, покрытое пятнами, предстало перед мысленным взором Шефера. Светлые длинные волосы, плотно обмотанные вокруг шеи. Посиневшие губы, перекошенные от страха. Полоски пластика, впившиеся в тонкие запястья.

— Да. Нашли в мусорном контейнере в Вальбю. Её изнасиловали и задушили.

— А преступник? — спросил Бертельсен.

Шефер покачал головой и зашагал по коридору.

— Всё ещё на свободе.

Они увидели квартиру сто двадцать четыре в самом конце коридора и остановились у двери. Перед ней высилась пирамида поношенной обуви всевозможных размеров. На придверном коврике стояли чёрные резиновые сапоги большого размера, их как будто только что сняли.

Шефер приложил ухо к двери и прислушался. До него доносились приглушённые звуки беседы, но слов вычленить не удавалось, как и распознать язык. Он прикинул, откуда именно могли доноситься голоса: он знал планировку квартиры по предыдущим рейдам. Все квартиры в здании были одинаковы: однушки со спальным уголком и балконом, с которого открывался вид либо на Копенгаген, либо на Брёндбюэстер, ещё один пригород. Он знал, что слева от входа находится небольшая длинная ванная и что единственная полноценная комната в квартире, обьединявшая гостиную, кухню и спальню, была продолжением коридора.

Он достал свой табельный пистолет из наплечной кобуры и дал сигнал Бертельсену встать справа от двери, вне обзора из дверного глазка. Затем передумал и просто закрыл стёклышко ладонью.

Он постучал в дверь рукоятью пистолета.

В квартире послышалось движение. Заплакал младенец. Шефер услышал женский голос. Она говорила на арабском, голос был громким и агрессивным, как будто она кого-то отчитывала.

Он снова постучал.

Было слышно, как кто-то подошёл к входной двери. Послышался скрежещущий звук, как будто кто-то двигал ключ или другой острый предмет с внутренней стороны.

Затем на мгновение стало тихо, и снова раздался женский голос:

— Кто там?

— Мне нужно поговорить с Салахом, — сказал Шефер. — Он дома?

— А кто его спрашивает? Мне нужно знать, кто вы, — она говорила по-датски с заметным акцентом. Слова выходили толчками, гласные звучали резко, интонация была совершенно неправильной.

— Мне нужно поговорить с Салахом. Это важно, — повторил Шефер.

Женщина на мгновение умолкла. Ему было слышно, как она что-то шепчет. Другой голос — мужской — шептал в ответ. Это продолжалось несколько секунд.

И тут Шефер вытащил старого облезлого кролика из цилиндра:

— Передайте ему, что я принёс деньги, которые ему должен.

Он покосился на Бертельсена и пожал плечами. Это был неоригинальный приём, но зачастую он срабатывал. Человеческая потребность контролировать ситуацию улетучивалась в тот же миг, как слышался звон монет.

— Хорошо, — сказала женщина. — Положите их в почтовый ящик.

Шефер улыбнулся.

— Лучше я зайду в другой раз. Передавайте привет Салаху и скажите, что я приходил.

— Нет, ладно. Подождите!

В то же мгновение, как дверь приоткрылась, Шефер навалился на неё плечом. Он вошёл в комнату, держа перед собой свой надёжный «хеклер и кох». Худая женщина в платке тут же закричала, и Шефер взял её за плечо свободной рукой.

— Полиция, — сказал он и подтолкнул её дальше в коридор.

Бертельсен пролетел в гостиную мимо них.

— Руки вверх! — крикнул он. — Лечь на пол. Руки за шею. За шею, я сказал.

— Сколько вас в квартире? — спросил Шеффер, переводя взгляд с женщины на приоткрытую дверь ванной за её спиной.

Она не ответила на вопрос. Вместо этого с вызовом посмотрела на него густо подведёнными глазами и выплюнула фразу, похожую на арабское проклятье.

Шефер не понял ни слова, но посыл был предельно ясен.

Он выбил дверь ванной ногой с такой силой, что она слетела с петель и врезалась стену.

— Какого чёрта вы творите?! — крикнула женщина. — Вы мне дверь выломали! Будете платить за ремонт.

Шефер её проигнорировал. Он осмотрел белую плитку на стене и покрытую белым налётом дверь душевой кабины. Обвёл ванную взглядом. Пусто.

Затем посмотрел на женщину и указал ей на стул:

— Сядьте.

— Покажите мне ордер, — слегка откинув голову, она указала на Шефера подбородком. — Вы не имеете права просто так вламываться сюда без ордера.

— Вы пересмотрели фильмов, — не смог сдержать улыбку Шефер, — это Дания. Так что будьте любезны сделать то, о чём я вас прошу. Присядьте в гостиной.

Женщина строптиво отвернулась. Она обошла мужчину, который лежал на полу, заломив руки за шею, и приблизилась к колыбели. Взяла рыдающего младенца на руки и принялась убаюкивать.

Шефер огляделся.

Для однокомнатной квартиры мебели было слишком много, и на всех горизонтальных поверхностях были расставлены декоративные статуэтки и другие украшения. Большинство вещей выглядело то ли как наследство, то ли как находки с блошиного рынка. Изящные вещицы с благородной патиной вперемешку с потёртым барахлом. Одна стена была оклеена фотообоями, которые изображали пляж с пальмами. Наверное, задумка была в том, чтобы квартира казалась более просторной — или чтобы Дания казалась менее датской.