Собаки, которых мы спасли. Нет места лучше дома

Однако еще более интересной вещью оказались зернистые фотографии собак кучи, найденные мной в Интернете. То были все как на подбор рослые, мускулистые псы, охраняющие стада тощих коз посреди каменистых горных равнин.

Что и впрямь привлекло мое внимание, так это то, что у них всех были обрезаны хвосты и уши.

Когда я впервые обнаружил Наузада, меня шокировало и привело в ужас то, как с ним обошлись. Я полагал, что это часть варварской традиции, связанной с собачьими боями: какой-то способ сделать так, чтобы собаку было тяжелее ухватить и держать во время поединка. Фотографии кучи заставили меня пересмотреть эту мысль. Теперь, хотя и вопреки моему восприятию, я видел, что это — своеобразная форма заботы. Кочевые племена явно были практичным и крепким народом; должны были быть. Большую часть своей жизни они были предоставлены самим себе, так как ничто, за исключением разве их традиционной медицины, не могло помочь им в случае болезни. И они не могли позволить своим собакам, игравшим жизненно важную роль в выживании племени, быть уязвимыми для ран и болезней.

Глядя на фотографии Чар Бадмашей, я видел, что у каждого из этих четырех сгустков веселья есть чрезмерно длинные вислые уши и длинные, тонкие, вертлявые хвосты — идеальные штуки для того, чтобы застревать меж камнями или быть ободранными об острые шипы кустов, покрывающих склоны афганских гор. Точно так же, как купируют хвосты пастушьим собакам у нас в Британии, кочевники-кучи купировали хвосты и уши своим собакам еще в щенячьем возрасте, чтобы защитить их от нежелательных повреждений во взрослой жизни.

Полагаю, они были правы. Всякий, кто держит собаку, знает, насколько это сложно — останавливать кровотечение, когда собака поранит себе ухо или хвост; Бимер являл тому кошмарный пример, когда забегал в живую изгородь вокруг полей во время наших дневных прогулок. Народ кучи руководствовался необходимостью, и большинство современных афганцев, вероятно, просто следовали этой старинной традиции. И кто я вообще такой, чтобы оспаривать другую культуру, особенно ту, которую едва понимаю?

Внезапно я обнаружил, что совершенно иначе воспринимаю Наузада. Его история была глубже, чем я себе воображал.

— Хотелось бы мне знать, откуда ты взялся, Наузад, — прошептал я ему. Я попытался вообразить его хрупким щенком, но это было просто невозможно. Для меня Наузад был и останется Наузадом, которого я нашел в разрушенном глинобитном здании. Испуганным, но в то же время упорным.

Во время чтения о собаках кучи меня также постигло озарение об особенностях характера Наузада, — тех, о которых я по-настоящему до сих пор не задумывался. Точно так же, как любовь Физз гонять белок была вплетена в ее ДНК, характер кучи был запрограммирован в Наузаде. Я кивнул, когда прочел о том, что настоящие собаки кучи были верными товарищами, лютыми в их защите и почти несравнимыми с прочими собаками из-за своей глубокой привязанности к членам своей стаи. Совсем как Наузад.

Тали, совсем как Наузад, тоже была неистово верной, но, опять-таки как Наузад, имела свои пунктики. Как настоящая маленькая леди, именно она всегда решала, может ли Наузад поиграть с ней. Несмотря на то, что большинство времени он проводил, наслаждаясь совместной с ней возней на полу гостиной, ему порой приходилось издавать предупреждающий агрессивный лай, когда она становилась чересчур назойливой. Это всегда заставляло Тали отпрыгнуть со скоростью молнии, а шерсть на ее загривке немедленно вставала дыбом. При этом она набрасывалась на Наузада и разражалась серией визгливого лая, оскалив клыки и как бы говоря: «Как смеешь ты меня так пугать!»

Я определенно видел, что Тали вполне соответствует тому, что она приобрела на афганских улицах. Она вполне походила на своих тезок — настоящий маленький боец. Однако, когда я проматывал страницу очередного сайта, то внезапно получил противный отрезвляющий душ.

— О, черт! — сказал я в экран компьютера, когда вслух прочел следующее: — Кучи склонны к агрессии по отношению к другим собакам и людям, вторгающимся на их территорию, которая может простираться далеко за пределы их настоящего дома.

Из сайта также следовало, что собаки кучи несовместимы с западным образом жизни.

— Предупреждать надо, черт побери! — сказал я экрану с комичным раздражением в голосе.

•17• Прохлаждаемся

Солнечный свет струился сквозь открытую кухонную дверь. Тени ложились на правый угол кухонного рабочего стола, который, как мне, во всяком случае, казалось, был безукоризненно вычищен и выглядел так, словно только вчера прибыл с фабрики. Старый морпех во мне все еще был жив и ожидал появления дома грозного инспектора в лице длинноволосого старшего сержанта.

Прохладный осенний ветерок обдувал мне лицо, пока я сидел в обитом розовым кресле посреди кухни — удобном наблюдательном пункте, с которого я мог видеть все, что происходит в саду.

На данный момент там все было спокойно.