Читаем Собаки и демоны полностью

Конечно, когда архитекторы садятся перед своими столами и начинают рисовать, кто знает, какие экстраординарные видения могут вытекать из-под их пера? Выдумывание воздушных замков является частью того, что они, как предполагается, делают. Но в большинстве современных контекстов местная история и окружающая среда умерили их мечты. В 1930-ых Ле Корбюзье лелеял план относительно Парижа, который уничтожал старый городской центр и заменял его широкими авеню, на которые выходят ряды высоких прямоугольных бизнес-центров. Он назвал этот план Ville Radieuse, "Сияющий Город". Но Парижане с ужасом отклонили план Сияющего Города, и сегодня это стало аллегорией для мистических планов эгоцентричных архитекторов. История современной архитектуры в Америке переполнена трупами подобных причудливых идей.

Жестокая борьба бушует между теми архитекторами, здания которых предполагаются как чисто художественные одиночные объекты, и теми, здания которых объединяются в свою среду "контекстуально". Главным образом градостроители пытаются установить баланс между этими двумя точками зрения.

В Японии, однако, нет никакого "контекста", а только "объекты". Хасегава Ицуко, высшая жрица fuyu-движения, написала: «На открытии [выставки] нам показали видео современной Японии. Сцены, переполненные людьми, автомобилями и товарами народного потребления, сценами хаотичных городов и архитектуры, беспорядочной информации в СМИ, сосуществования традиционных церемоний и многогранной жизни современных людей – увидев все это, даже я, живущая среди этого, почувствовала себя полностью опустошенной». Логичный вывод из этого хаоса - бежать из тоскливого и прозаичного японского городского пейзажа. Любое прикосновение разнообразия, даже чего-то отвратительного, это выход. Увидев автошколу Хиномару, черное здание с появляющимся из него огромным красным земным шаром, Сюва Тей, президент Токийской архитектурной фирмы сказал: «Это настолько уродливо и неожиданно, что покоряет!» Хасегава подводит итоги: «Архитектура, которая согласуется с городом и принуждает людей к различным действиям - через нее одну мы не увидим освобожденное пространство... Мы должны стремиться развивать освобожденную архитектуру во всем мире, отождествляя архитектуру с временем и пространством».

Эта тирада означает следующее - старомодно проектировать здания, которые выполняют функционально полезные цели или улучшают жизнь людей, а более важно иметь здания, которые "свободны" от «времени и пространства». Примером такого здания может быть «Saishunkan Seiyaku» Женское общежитие в Кумамото, разработанное Сэдзимой Кадзуё и утвержденным Исодзаки Аратой для проекта, известного как «Артполис». Это здание начала 1990-ых годов, предназначенное для молодых служащих женщин фармацевтической компании, выиграло приз Института Архитектуры Японии. Судьи похвалили его за его изящный модернизм, который Сэдзима достигла путем уплотненного поселения по четыре женщины в каждую жилую комнату, тем самым освобождая большое общее пространство; она базировала свою концепцию на российском представлении о превосходном жилье. Спроектируйте неудобный, даже жалкий, многоквартирный дом типа того, который Вы могли бы увидеть в Восточной Европе в 1950-ых годах, и Институт Архитектуры Японии присудит Вам приз за изящный модернизм.

Fuyu, "плавание", лучшее изображение беспочвенного чувства современной японской архитектуры. И существует большое количество проектов воображаемых городов, совершенно не имеющих ничего общего с реальными местами, где живут архитекторы. Недавно курируемая Исодзаки выставка, названная «Город Мираж - Другая Утопия», показала фантастические здания, которые будут расположены на необитаемом острове Хаяси. Как сказала Кэтрин Финдлей: «Город Мираж подводит итоги отношения архитекторов: отделение себя и дистанция от мест, где они строят».

Вторым важным воздействием на развитие архитектуры в Японии было увеличение денег, текущих в строительство. На гребне монументалистской волны у японских архитекторов были возможности проектировать намного более причудливые конструкции – и более многочисленные, чем они предполагали несколькими десятилетиями ранее. Из глянцевых журналов фондов и брошюр щедрая строительная промышленность рекламировала работу японских архитекторов по всему миру.

Иностранные проектировщики считают дикие и дурацкие фантазии японских архитекторов забавными, даже завидными. Как забавно, должно быть, отбросить путы и проектировать как для научно-фантастической декорации или комикса! В международное сообщество дизайнеров входят такие архитекторы как Курокава и Исодзеки. Они имеют право проектировать всюду по желанию, но почти никогда не получают ни достаточного количества денег ни полной свободы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука