Собака, которая спасла мир

(На самом деле я могла бы поклясться, что папа ухмылялся, когда я рассказывала ему, как полицейский упал в яму с какашками. Он пытался сдерживаться и порозовел от усилий, пока Джессика не пнула его под столом. Кажется, Джессика-то уж точно не улыбалась, но тут ничего нового.)

Я указываю на пробирку с кровью на столе.

– Теперь всё может закончиться. Правда?

Джессика вздыхает. Она говорит своим спокойным и медленным, как у учительницы, голосом.

– Послушай, Джорджина. Это всё в новинку – в новинку для всех. Даже если выяснится, что мистер Мэш действительно выздоровел от ЭПП – что весьма маловероятно, даже невозможно – то…

– Мы знаем, что выздоровел! – говорю я. – Ты же его видела!

– Пока что слишком рано судить. Возможно, у него период ремиссии, это когда симптомы ослабевают на время. – Джессика кажется печальной. – Хотя я не слышала, чтобы такое случалось. – Она качает головой. – В любом случае. Это не значит, что он исцелился. Мы даже не знаем наверняка, что у него была ЭПП. У него не брали анализов. Это могло быть… не знаю, что-то похожее.

– Что-то похожее? – Я так быстро вскакиваю из-за стола, что опрокидываю стул. – Это было то же самое! В точности!

– Что ж, жаль, что я этого не видела, – сухо говорит Джессика. – Жаль, что нет свидетелей. Но… – она замолкает, а потом берёт пробирку и приподнимает её, разглядывая на свету.

– Но что?

Она вдыхает через нос и кладёт пробирку обратно.

– Есть кое-что. Пока что это только теория, но я над этим работаю. Видишь ли – до сих пор просто не было никакого способа извлечь подходящий Т-клеточный антипатоген из крови с иммунитетом и воссоздать его, чтобы изготовить лекарство, но если мистер Мэш выздоровел, то…

Джессика пускается в объяснения, и её лицо делается таким оживлённым, каким я никогда его не видела. Она рассказывает нам о том, что может быть – возможно – ключом к лекарству. Честно говоря, я ни слова не понимаю и чувствую облегчение, когда примерно полминуты спустя она договаривает:

– Это теория. До сих пор нам не удавалось её проверить, и это всё равно займёт месяцы, но, что ж… мы в отчаянии.

– Месяцы? – переспрашивает Рамзи, до сих пор помалкивавший.

Джессика печально кивает.

– Возможно, дело в нечистокровном ДНК мистера Мэша. Сейчас многих собак разводят так, чтобы они были идеальными представителями своей породы. Но мы не знаем, какие собаки намешаны в ДНК Мэшика. Если он не абсолютно уникален, то очень необычен уж точно. Но без доказательств, что у него наверняка была ЭПП, мне придётся делать всё самой. Это займёт время, и мне придётся подключить кое-какие связи среди нанотехнологов, и…

– Как долго?

Джессика поджимает губы.

– Три месяца? Четыре? Сначала нужно вырастить культуру патогенов и подать…

Её снова понесло. У меня такое чувство, будто мой желудок рухнул на пол.

– Значит, слишком поздно. Как ты и сказала.

Она долго смотрит в кухонное окно, прежде чем ответить.

– Слишком поздно для собак. И слишком поздно для многих людей. Но некоторых из нас это спасёт. То есть, если моя теория верна. Четыре месяца максимум – и у нас будет лекарство. Я надеюсь.

– Сколько погибнет до этого? – спрашивает Рамзи.

Джессика не отвечает.

Папа поднимается из-за стола и включает чайник, чтобы выпить очередную чашку чая.

– Эх, если бы, Джорджи! – говорит он наигранным шутливым тоном. – Если бы машина времени той тронутой старухи действительно работала, а? Мы бы увидели, как это всё обернулось, а?

Ага. Если бы…

Глава 50

Уже без десяти восемь, и я, Рамзи и Клем быстро идём по верхнему полю, а Рамзи каждые тридцать секунд проверяет время, чтобы оказаться дома ровно в восемь и избежать гнева тётушки Нуш.

Мы дошли до маминого дерева и собираемся разделиться: Рамзи пойдёт навстречу жуткой судьбе, уготованной ему тётушкой Нуш, я – проведать мистера Мэша, а Клем – ещё немного поработать над своим дурацким автодомом.

Клем говорит:

– Вы двое что, забыли, какой сегодня день? – и я пожимаю плечами, а Рамзи в очередной раз смотрит на телефон.

– Ага. Это день, когда я встречу неминуемую смерть от руки тётушки Нуш. Я должен был быть дома несколько часов назад.

Клем, ухмыляясь, достаёт из кармана жёлтый клочок сложенной бумаги, и мы с Рамзи ахаем в унисон. Поверить не могу, что забыла об этом. Правда… мне было на что отвлекаться.

– Результаты Ньюкаслского Джекпота будут в восемь, – говорит Клем, вытаскивая телефон. – Давайте узнаем, станем мы миллионерами или нет.

Рамзи уже разговаривает по телефону с тётушкой. Не знаю, что он ей говорит. Хотя вообще-то знаю: по одному его тону понятно.

– Я знаю, тётушка, знаю. Прости, прости, я с Джорджи, мы забыли про время. Я дам трубку её отцу…

Рамзи передаёт телефон Клему и шепчет:

– Притворись вашим отцом. Скажи, что скоро проводишь меня домой. Она всё равно не поймёт.

Клем удивлён, но не отказывается и снова понижает голос.

– А, здравствуйте, миссис Рахман, это Роб Сантос. С Рамзи всё в порядке, и я, конечно, скоро провожу его домой. Мои глубочайшие извинения за неудобства. Хорошего вечера.