Собачьи ночи

А ведь я еще ничего не увидел; ничего из того, о чем поведали мне & другим, недавно, голоса крестьян: В неподвижном сумеречном свете внутри руины, посреди безымянного поселка, – мертвеца без имени, который, будто бы, никак не может умереть, который 1 рукой, высохшей, словно рука мумии, совершает движения, свойственные живому человеку, как если бы там-внутри, в обветшавшей руине, в этой обители тления, жизнь и: смерть были бы 1-и-тем-же. Не увидел я и будто бы характерных для него движений: как поднимается левая рука – как слабая, похожая на куриную лапку пятерня хватается за обрывки обоев на стене, рядом, – как выдираются клочки бумаги, которые он, якобы, кладет перед собой на заплесневелую перину, в порах которой капельками засохшего жира скапливаются испарения потерянной жизни и в которой сам он утоплен как гнилой желток в прогнившем белке; напрасно хотел я увидеть движения его правой руки, которая будто бы держит огрызок карандаша, с помощью коего он выводит на обрывках тончайшие искривленные знаки – ?может, действительно ?буквы, – в то время как его лицо – или: то, что когда-то было его лицом, а теперь стало маской мертвеца, – безучастное, с выражением равнодушия, отрешенности-от-себя, кажется ввалившимся и разрушенным (как если бы его тело давно покинуло это смертное ложе, и только одеяло хранило еще в своих складках воспоминание об уже не существующей телесной оболочке); неподвижный взгляд этой пустой внутри, но одушевленной маски человеческого лица (утверждали жители поселка) был устремлен в потолок, а руки&пальцы, словно под лупой времени, с невообразимой осторожностью, как если бы их движения относились к торжественному ритуалу, к упрямому сопротивлению внешней-видимости & всякой-разумности, – руками мертвец непрерывно (&, если можно так выразиться, сопровождая свои действия привычной задумчивостью), сдирал со стены остатки обоев – клал их перед собой на перину – другой рукой сжимал огрызок карандаша & начинал царапать свои каракули – : Он, чужак на собственном смертном одре, видимо, застрял где-то в нейтральной зоне между жизнью и: смертью, между бытием и: угасанием.

Это рассказали нам жители поселка. И было это такой же лажей, как все, что исходит от крестьян. Ничего этого я не увидел. Но то мимолетное прикосновение..... ни теплое ни холодное, 1 дуновение..... неуловимое – Но то, как я покачнулся..... – тот мой почти-обморок..... И с тех пор такой шум – гул – в ушах в голове, как если бы я, сделав последний шаг к руине, !внезапно камнем полетел в воду, на десятиметровую глубну, погрузился..... на самое дно. Это у меня осталось, это ощущение повышенного давления, когда слышишь буйство собственной крови, как бывает глубоко под землей, в герметически закрытом бункере..... и там голоса, теперь скорее нашептывания, ватно илисто глухо как из-под воды: