Смерть всегда рядом

В то, что она выполнит приказ до конца, Крис тоже не верил. Но уже знал: даже если весь мир будет против Анны, он останется рядом. И не из-за спасения сестры. Анна стала такой же необходимостью, как вода, как воздух... Она была привычной, и в то же время — незаменимой. Крис боялся этих чувств, они казались странными и... запретными.

От мрачных мыслей отвлекала учеба. К моменту выписки Крис уже уверенно обрабатывал раны, делал уколы, накладывал повязки. Непрямой массаж сердца и искусственное дыхание тоже научился делать. Манекен всегда «оживал», и по экрану бежали линии, подтверждая, что все сделано правильно.

Доставать газеты для Анны становилось все сложнее — врачи ругались, что вместо отдыха она тратит силы на работу. И неожиданно она сдалась — велела Крису сжечь все вырезки и записи:

— Только, пожалуйста, проследи, чтобы сгорело до последнего клочка.

Он выполнил просьбу. На задворках больницы нашел мусорный бак и скармливал огню страницу за страницей. Бумага корчилась, и Крису казалось, что его душа будет точно так же ежиться в адском пламени, искупая грехи.

— Что-то случилось? — Анна уже передвигалась самостоятельно, слегка опираясь на трость.

— Все в порядке, — натянул улыбку на лицо Крис, — но что за тайны? Ты же все зашифровывала.

Анна прижала палец к губам:

— Я предупреждала: даже у стен есть уши. Особенно — здесь.

Крис кивнул. Анна уже не казалась параноиком, он сам уже боялся всего. В каждом встречном видел черты сестры, её ухмылку. И в любом звуке слышалось шипящее:

— Криссс...

И очень хотелось домой, в домик, окруженный садом, туда, где прошлое теряло власть. Оставалось дождаться выписки.

Их не отпустили в одиночку. Падре Иоанн прислал своего водителя. Брат Доминик споро перетаскал вещи в машину и помог Анне сесть на заднее сиденье. Крису жестом указал на переднее.

Анна дремала. Но стоило свернуть к дому, встревожилась. Крис видел, как она выглядывает то в одно окно, то в другое... Нервно смотрит на экран телефона.

— Что-то болит? Растрясло? — поинтересовался Доминик.

— Нет-нет, все в порядке, — Анна с тревогой смотрела на ворота. А при виде вышедшего навстречу Марко в глазах появился ужас.

— Вы довольны своим работником? — поинтересовался Доминик, выгружая вещи.

— Повода жаловаться пока не давал, — Анна захромала по дорожке, даже не стараясь быть вежливой.

Крис и Марко занесли сумки. Анна сидела в гостиной и настраивала очередную компьютерную «стрелялку».

— Ангел... — в голосе Марко клокотал гром.

— Молчи. Сейчас — молчи, — попросила его Анна.

— Как это — молчи? — взорвался Марко. — Я чуть с ума не сошел, а вы даже позвонить не удосужились!

Ответа не последовало. Марко неожиданно успокоился и опустился на пол у дивана:

— Ангел, почему? Ты же знала — я ждал. Я все время ждал! Но ты не пришла к своему псу, не позволила помочь... Почему?

— Потому что это моя битва, — Анна запустила руку в волосы Марко, пропустила волнистые пряди между пальцами.

Крис закусил губу и ушел на кухню. Он с трудом удержался, чтобы не хлопнуть дверью — в этом доме они редко закрывались.

Но угомонить злость не удалось: Марко приготовил и обед, и ужин. В бешенстве Крис взлетел по лестнице, и даже не заметил, как, хотя в больнице старался пользоваться лифтом.

В его спальне царил порядок. Как и в кабинете.

— Марко! — Крис даже обрадовался поводу поругаться, — Марко! Тебе кто позволял заходить в мой кабинет? Я — капеллан этого дома, там документы, бумаги...

— Да ничего я не трогал, — пожал плечами Марко, — только пыль вытер. Нет, думал, конечно, что не стоит, но оттуда грязь по всем комнатам ползла. Хочешь, чтобы Ангел всем этим дышала?

— Впредь так не делай! — Крис еще кипятился, но прекрасно понимал, что выглядит глупо. — Или спроси.

— Хорошо, — сверкнул улыбкой Марко. — Обедать будете? Я суп луковый сварил, да пасту сделал.

— Анна луковый суп не ест, — Крис с удовольствием наблюдал, как гаснет улыбка, — а пасту — по настроению. Стой! Я сам спрошу, будет ли...

От супа Анна отказалась, а вот пасте обрадовалась:

— Надоела больничная еда.

Как только накрыли стол, Анна забыла обо всем.

Она ловко управлялась с вилкой. Сдвигала макароны на край, накручивала, смешивая с подливкой...

Крис замер. Он откровенно любовался, как кокон пасты оказывается во рту, как едва напрягаются губы, и между ними мелькает язык, быстро слизывая остатки соуса. Как чуть дергается горло...

— Эй! Падре!

Салфетка, брошенная Марко, мазнула по лицу.

— Ты живой, вообще?

— Что? Ты...

Крис пытался ответить, но слова улетучились, он мог только бормотать что-то нечленораздельное.

А Анна откровенно веселилась. Глядя на Криса, она демонстративно облизнула губы. Шаблонный, избитый до пошлости жест, но у Криса дыхание перехватило. А Марко вдруг откинулся на спинку стула и застыл, глядя в пустоту.

— О! Так это массовое помешательство! — Анна сгрузила в посудомоечную машинку опустевшую тарелку. — Придется дверь в спальню запирать. Или проще выгнать вас к чертовой бабушке?

— Я могу спать в сарае! — встрепенулся Марко. Он принял шутку за чистую монету.