Смерть во спасение

   — Такой красивой не встречал ещё, — заворожённо ответил князь.

Он вдруг крепко обнял жену и прижал к себе. Гости тотчас поднялись и закричали: «Счастья да любви вам!»

Долго держать за столом молодых не стали. Князь Брячислав, увидев, что молодые приглянулись друг другу, постановил отпустить их на воркование да ласку, и гости милостиво разрешили им удалиться.

В верхней светёлке была приготовлена уже широкая кровать с пуховыми подушками, заправленная белоснежной простынью. Когда-то после первой брачной ночи её вывешивали на обозрение гостям, дабы доказать непорочность невесты, сей обычай не укоренился, достаточно было осмотреть её родителям молодожёнов, однако, провожая их наверх, Брячислав жарко шепнул им:

   — Как всё случится, пусть служка принесёт простыню!

И лукаво подмигнул большим светлым глазом, шлёпнув по спине Александра: мол, надеюсь, не подведи. Широкоплечий, с огромными ручищами, он волновался больше молодых, потому и выпроводил их пораньше, пока гости не успели захмелеть, дабы поставить свою победную точку в радостном пировании.

Они коснулись друг друга, и любовный жар скоро охватил обоих. Всё случилось так быстро, что они даже не успели сие осознать. Александра вскрикнула, и солнечный день на мгновение померк в её глазах.

   — Я люблю тебя! — прошептал он.

Уже лёжа утомлённые на новой прохладной простыне, они услышали с гульбища, где продолжался пир, оглушительный рёв восторга: видимо, радостный Брячислав показывал гостям знаки счастливого соединения влюблённых.

Александра насмешливо фыркнула.

   — Вот уж глупость! — проговорила она.

   — Я и сам готов кричать от радости!

   — Правда?

Он кивнул, она прижалась к нему, обвила шею руками, жадно разглядывая его лицо, провела ладонью по высокому лбу, щекам и короткой тёмной бородке.

   — Я тебя так боялась, что целыми ночами плакала и сердце дрожало...

   — Почему? — удивился Александр.

   — Мне сказывали про твоего отца, который ходил войной против своего тестя Мстислава, про его безумный нрав, и я испугалась: а вдруг и ты такой же. Даже к отцу пришла и заявила, что не хочу за тебя.

   — И что он?

   — Он крикнул: замолчь, или отдам в монахини! Я сказала: отдавай. Тогда он запер меня в этой светёлке и почти неделю не выпускал. Потом пришёл дядька Яков и шепнул: «Сведал о суженом твоём». — «Что, что?» — закричала я. — «Лучше не бывает», — ответил он. И я успокоилась.

   — А ныне?..

   — А ныне просто счастлива.

   — Горь-ко! Горь-ко! — донёсся снизу рёв голосов.

   — Слышишь?

Она кивнула, сияя лицом. Потом осторожно коснулась его губ. И они сжали друг друга в объятиях.

Глава девятнадцатая НАРЕЧЁННЫЙ НЕВСКИМ

Корфель доставил подробные описания новгородской крепости шведскому королю Эриху Картавому, рассказал о своей поездке к русскому князю и наблюдениях, нарочито умаляя силы русской дружины, однако красноречиво пересказал похвалу великого магистра о самом Александре: и умён, и ухватист, и расторопен, яко Цезарь. О том, как вести разговор, фон Фельфен сам долго и подробно наставлял барона.

Зять короля ярл, как именовали князей шведы, Биргер презрительно поджал губы.

   — Русских цезарей пусть опасается ваш магистр. А мы заставим этого князька нам в ножки поклониться.

   — Однако русская крепость хорошо укреплена, — осторожно заметил король.

   — Мы его дружину в устье Невы побьём, самого же в плен возьмём, и он сам нам откроет новгородские ворота, — хвастливо заявил Биргер.

Корфель получил от благодарного Эриха Картавого несколько кошелей с золотом, пересчитал монеты и отбыл обратно в Ригу. Прибыв, сделал обстоятельный доклад магистру. Фельфен остался доволен.

   — Что ж, мы добились, чего хотели: раззадорили Биргера, и тот мечтает узреть в себе Цезаря, заставив этих олухов ещё и заплатить. Золото никогда не бывает лишним, — упомянув о нём, глава Ордена тяжко вздохнул и сделал печальное лицо. — Двумя или тремя золотыми монетами я готов с тобой поделиться. Больше не могу. Надо думать о друзьях, часть денег придётся отослать в распоряжение Тевтонского ордена, у них плохие времена. Отпустить же я тебя не могу.

   — Но...

   — Эта девчонка пусть живёт у тебя, барон имеет право держать прислугу. Скоро мы сами пойдём на Русь, и твои услуги мне понадобятся. Мне нужен был Биргер для того, чтобы он немного потрепал новгородцев, сократил численность их боевой дружины, а с остатками её мы справимся сами.

   — Вы считаете, ваша светлость, что Биргер проиграет? — удивился барон.

   — Я хорошо знаю этого надменного и самоуверенного болвана, — усмехнулся магистр. — Он давно вообразил, что в нём погибает великий полководец, однако тупее и неспособнее Биргера я ещё не встречал!

Корфель недоумённо смотрел на магистра: уезжая в Швецию, он отвёз в подарок зятю короля боевой меч с надписью: «Великому полководцу».