Смерть в облаках

– У меня сегодня счастливый день, – сказал Клэнси. – Сейчас я работаю над рассказом, и работа у меня застопорилась. Я никак не мог подобрать имя для преступника. Мне хотелось придумать что-нибудь особенное. И вот сегодня я увидел подходящее имя на вывеске над лавкой мясника. Парджитер. Как раз то, что мне нужно. Оно звучит именно так, как надо. А спустя пять минут мне пришла в голову мысль. В рассказах всегда возникает одна и та же проблема: почему девушка молчит? Молодой человек пытается заставить ее заговорить, а она утверждает, что на ее устах лежит печать. Разумеется, никаких реальных причин, мешающих ей рассказать все, нет, но вам приходится изобретать нечто такое, что не звучало бы совсем уж по-идиотски. К сожалению, каждый раз это должно быть что-то новое.

Мистер Клэнси улыбнулся, глядя на Джейн.

– Настоящее испытание для автора! – сказал он и, вскочив с кресла, бросился к книжному шкафу. – Позвольте мне кое-что вручить вам.

Он вернулся с книгой в руке.

– «Загадка красного лепестка». Кажется, я говорил в Кройдоне, что в этой моей книге идет речь об отравленных стрелах.

– Большое спасибо. Вы очень милы.

– Не стоит благодарности, – сказал мистер Клэнси.

Немного помолчав, он неожиданно добавил:

– Я вижу, вы стенографируете не по системе Питмана.

Лицо Джейн залила краска. Пуаро тут же пришел ей на помощь:

– Мисс Грей идет в ногу со временем. Она пользуется самой последней системой, разработанной одним ученым из Чехословакии.

– Что вы говорите? Какая, должно быть, удивительная страна эта Чехословакия… Сколько разных вещей производят там – обувь, стекло, перчатки, а теперь еще и систему стенографии… Просто поразительно.

Они обменялись рукопожатиями.

– Сожалею, что не смог оказаться более полезным.

Стоя посреди заваленной бумагами и банановой кожурой комнате, писатель смотрел им вслед с печальной улыбкой.

Глава 16. План кампании

Выйдя из дома мистера Клэнси, они взяли такси и поехали в «Монсеньор», где их дожидался Норман Гейл. Пуаро заказал себе консоме и шофруа из цыпленка.

– И каковы же ваши успехи? – спросил Норман.

– Мисс Грей проявила себя великолепной секретаршей, – сказал Пуаро.

– По-моему, я справилась с этой задачей не лучшим образом, – возразила Джейн. – Он сразу заметил, что я записываю не то.

– Вы обратили на это внимание? Наш мистер Клэнси не так уж рассеян, как может показаться.

– Вам действительно были нужны эти адреса? – спросила Джейн.

– Да, они могут пригодиться.

– Но если полиция…

– Ох уж эта полиция! Я не должен задавать те же вопросы, которые задавали полицейские. Хотя я сомневаюсь, что они вообще задавали вопросы… Им известно, что духовая трубка, найденная в самолете, была куплена в Париже американцем.

– Американцем? Но на борту самолета не было американцев.

Пуаро снисходительно улыбнулся:

– Совершенно верно. Американец нужен только для того, чтобы усложнить нам задачу. Voilà tout[34].

– Но она была куплена мужчиной? – спросил Норман.

Лицо Пуаро приобрело странное выражение.

– Да, – ответил он, – она была куплена мужчиной.

Норман озадаченно посмотрел на него.

– Во всяком случае, это был не мистер Клэнси, – сказала Джейн. – У него уже имелась одна духовая трубка, и вторая ему была ни к чему.

Пуаро согласно кивнул:

– Именно так и следует действовать. Подозревать всех по очереди и затем вычеркивать их из списка.

– И многих вы уже вычеркнули? – спросила Джейн.

– Не так уж многих, как вы могли бы ожидать, мадемуазель, – ответил Пуаро, подмигнув ей. – Видите ли, все зависит от мотива.

– Были ли найдены… – Норман Гейл запнулся, затем произнес извиняющимся тоном: – Я вовсе не хочу совать нос в официальное расследование, но были ли найдены бумаги с записями о сделках этой женщины?

Пуаро покачал головой:

– Все ее документы сгорели.

– Жаль.

– Évidemment! Однако, похоже, в своей ростовщической деятельности мадам Жизель прибегала к шантажу, и это открывает широкие перспективы. Предположим, что мадам Жизель знала о некоем преступлении, совершенном кем-то, скажем, о попытке убийства.

– Существует ли причина для подобных предположений?

– Да, существует, – медленно произнес Пуаро. – Один из немногих документов, имеющихся по данному делу.

Он взглянул на Нормана и Джейн, с интересом смотревших на него, и вздохнул:

– Ладно, давайте поговорим теперь о чем-нибудь другом. Например, о том, какое влияние эта трагедия оказала на вашу жизнь.

– Как ни кощунственно это звучит, но мне она пошла на пользу, – сказала Джейн.

Она рассказала, как добилась повышения зарплаты.

– Вы говорите, мадемуазель, что это пошло вам на пользу, но, очевидно, это ненадолго. Помните, даже девятидневное чудо длится не дольше девяти дней.

Джейн рассмеялась:

– Да, в самом деле.

– Что касается меня, – сказал Норман Гейл, – боюсь, это продлится дольше девяти дней.

Он рассказал свою историю. Пуаро выслушал его с сочувственным видом.

– Вы говорите, это продлится дольше девяти дней, или девяти недель, или девяти месяцев, – задумчиво произнес он. – Сенсация умирает быстро, а вот страх живет долго.