Глава 15. В Блумсбери
Первым пришел в себя Норман Гейл.
– Ну, конечно, – сказал он, – это месье… месье Пуаро. Вы все еще пытаетесь реабилитировать себя?
– А-а, помните наш разговор? Так что же, вы подозреваете бедного мистера Клэнси?
– Точно так же, как и вы, – парировала Джейн. – Иначе вас сейчас здесь не было бы.
Маленький бельгиец некоторое время задумчиво смотрел на нее.
– Вы размышляли об этом убийстве, мадемуазель? Я имею в виду, размышляли вы о нем отстраненно, хладнокровно, объективно, рассматривая его как бы со стороны?
– Да я вообще не думала о нем до недавнего времени, – ответила Джейн.
Эркюль Пуаро понимающе кивнул.
– Вы не думали о нем до тех пор, пока оно не коснулось вас лично. А я занимаюсь расследованием преступлений уже много лет, и у меня имеются собственные взгляды и методы. О чем, по-вашему, следует думать в первую очередь, когда вы расследуете убийство?
– О том, как найти убийцу, – ответила Джейн.
– О правосудии, – сказал Норман.
Пуаро покачал головой:
– Существуют более важные вещи, чем установление виновного. И правосудие – хорошее слово, только порой бывает трудно точно сказать, что именно под ним подразумевается. По-моему, самое главное – установление невиновных.
– Ну, естественно, – сказала Джейн. – Само собой разумеется. Если кого-то обвинят несправедливо…
– Этого мало.
– Истинная правда, – с чувством произнес Норман Гейл.
– Нам ли не знать этого! – воскликнула Джейн.
Пуаро внимательно посмотрел на них.
– Понятно. Вы уже прочувствовали это на себе.
Последовала небольшая пауза.
– Послушайте, у меня есть здесь кое-какие дела. Поскольку наши цели совпадают, мы можем объединить усилия. Я собираюсь нанести визит нашему изобретательному мистеру Клэнси и предлагаю мадемуазель сопровождать меня в качестве моей секретарши. Вот блокнот с карандашом для стенографических записей.
– Я не умею стенографировать, – упавшим голосом произнесла Джейн.
– Разумеется, не умеете. Зато вы умны и сообразительны. Будете делать вид, будто стенографируете. С этим, надеюсь, вы справитесь? Очень хорошо. А с мистером Гейлом мы встретимся где-нибудь через час. Скажем, в «Монсеньоре»?
Он подошел к двери и позвонил в звонок. Слегка ошарашенная Джейн последовала за ним, держа в руке блокнот и карандаш.
Гейл открыл было рот, словно хотел что-то возразить, но затем, видимо, передумал.
– Хорошо, – сказал он. – Через час в «Монсеньоре».
Дверь открыла пожилая женщина довольно грозного вида, одетая во все черное.
– Могу я видеть мистера Клэнси? – спросил Пуаро.
Женщина отступила назад, и Пуаро с Джейн вошли в дом.
– Ваше имя, сэр?
– Эркюль Пуаро.
Грозная женщина проводила их в комнату на втором этаже.
– Мистер Эйр Куль Прот, – объявила она.
Пуаро сразу же оценил правдивость заявления мистера Клэнси, сделанного им в Кройдоне по поводу того, что он неаккуратный человек. В длинной комнате с тремя окнами и книжными шкафами и полками вдоль стен царил хаос. По всему полу были разбросаны бумаги, картонные папки, бананы, пивные бутылки, открытые книги, диванные подушки, тромбон, фарфоровая посуда, гравюры и множество авторучек. Посреди этого беспорядка возился с кинокамерой хозяин дома.
– Боже мой, – сказал он, рассматривая незваных гостей. Затем, поставив кинокамеру на пол, направился к ним, протянув руку. – Рад видеть вас.
– Надеюсь, вы меня помните? – спросил Пуаро. – Это моя секретарша, мадемуазель Грей.
– Очень приятно, мисс Грей. – Мистер Клэнси пожал Джейн руку и вновь повернулся к Пуаро: – Разумеется, я вас помню. Где мы с вами встречались?.. В «Клубе Веселого Роджера»?
– Мы вместе летели из Парижа на самолете, где во время полета произошло убийство.
– Ах да, ну конечно, – сказал мистер Клэнси. – И мисс Грей тоже. Только я не знал, что она ваша секретарша. В самом деле, мне почему-то казалось, что она работает в салоне красоты… что-то в этом роде.
Джейн с тревогой взглянула на Пуаро.
– Совершенно верно, – подтвердил тот. – Поскольку мисс Грей прекрасно справляется со своими обязанностями секретарши, у нее остается время, и она подрабатывает парикмахершей. Вы понимаете?