Смерть содержанки

— Да, я был глупцом. Но зато теперь мне стало понятно, почему она рассказала ему обо мне, а это очень важно. Она и впрямь была осторожной, но с ним утратила осторожность. Это ведь логично?

Он ждал ответа, и Вулф вновь ублажил его:

— Да.

— И тогда он узнал мое имя, никто, кроме него, не знал. Значит, он негодяй и шантажист. В течение четырех месяцев я платил ему по тысяче долларов в месяц. Почти наверняка он также и убийца. Не знаю, почему он ее убил, но он негодяй.

Вулф посмотрел на меня, а я уставился на него. Я приподнял одну бровь. Взгляд Вулфа вновь переместился на Баллу.

— Почему, черт побери, вы не сказали это раньше?! — проревел он. — Два дня назад.

— Тогда я еще всего не понял. А теперь, хорошенько подумав, разобрался. Вы слишком резко со мной разговаривали и выбили меня из колеи. Убеждали, что Кэтер невиновен. Я уверен, что убийца — он. Он мерзавец. Надеюсь, его будут судить и он получит по заслугам. Поэтому я и здесь. В прошлый раз вы сказали, что если состоится суд, то мое имя неизбежно всплывет. Так вот: этого нельзя допустить! Мое имя не должно быть связано ни с любовной историей, ни тем более с убийством. — Он указал на лежащий перед Вулфом сверток. — Здесь пятьдесят тысяч в пятидесятидолларовых банкнотах. Вы сказали, что связаны определенными обязательствами, но у вас не может быть никаких обязательств перед шантажистом и убийцей. — Баллу перевел дух. — Пятьдесят тысяч — только задаток. Я и в самом деле в ловушке, причем положение даже серьезнее, чем я думал, так что я должен спастись любой ценой. Честно скажу, что не знаю, как это можно сделать, но вы знаете Кэтера и сумеете с ним договориться. Я не прошу ни о чем противозаконном. Если у полиции достаточно доказательств, чтобы осудить его, — ради бога, но мое имя не должно фигурировать! Вы сами сказали, что, поскольку никто ко мне не приходил, моего имени в дневнике нет, да и Кэтер, должно быть, еще не проговорился. Это так?

— Да. — Вулф теребил нижнюю губу кончиками двух пальцев. — Вы несколько торопитесь, мистер Баллу. Я согласен, что не обязан представлять интересы шантажиста и убийцы, но так ли это на самом деле? Я должен знать больше. Опишите человека, которому вы платили.

— Я никогда его не видел. Я отправлял деньги по почте.

— Когда и как он впервые их потребовал?

— По телефону. Однажды в сентябре вечером мне позвонили домой. Звонивший представился Робертом Сервисом Киплингом. Когда мне передали такое имя, естественно, я согласился поговорить. Он сказал, что мне не нужно объяснять, почему он назвался таким именем, и добавил, чтобы я шел в находящуюся поблизости аптеку и в десять вечера ждал там звонка в телефонной будке. Вы, конечно, понимаете, что я повиновался. В десять часов телефон зазвонил, и я снял трубку. Я услышал тот же самый голос. Вам не обязательно знать все, что он сказал. Он привел достаточно доказательств, чтобы убедить меня в том, что ему известно о моих посещениях квартиры Изабель. Он сказал, что ему вовсе не хочется расстраивать мою личную жизнь и что он надеется на то, что я должным образом оценю его благородство. На следующий день я должен был отправить ему по почте десять стодолларовых купюр, и столько же пятнадцатого числа каждого последующего месяца. Я пообещал. — Баллу снова потер бровь ладонью. — Я знаю, что уступать шантажисту — неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Он отказался ответить на вопрос, откуда узнал мое имя. Но, судя по отдельным репликам, он не просто заметил меня там и опознал. Чего стоит одно лишь имя — Роберт Сервис Киплинг? На следующий день я отправил ему деньги и исправно отсылал их каждый последующий месяц. Но теперь мне все ясно. Безусловно, это Кэтер. Мисс Керр все ему рассказала.

— Вполне резонное заключение, — кивнул Вулф, — но и только. Его имя и адрес, на который вы посылали деньги?

— Имя, конечно, выдуманное. А адрес такой: До востребования, почтовое отделение Гранд-Сентрал, Лексингтон-авеню и Сорок пятая улица, Мильтону Фейлсу.

— Фейлсу?

— Да.

— Вот как? Занятно. — Вулф закрыл глаза, но несколько секунд спустя открыл их. — А вы не пытались выяснить, кто он такой?

— Нет. А зачем? Что бы это дало?

— Если это был мистер Кэтер, вы могли бы все это предотвратить. А вы рассказали про шантажиста мисс Керр?

— Да. Я спросил, назвала ли она кому-нибудь, хотя бы одному человеку, мое имя, но она категорически отрицала это. Она солгала. Она была… просто вне себя от возмущения. Я даже поразился. Ее реакция показалась мне… — Он замолчал, облизнул губы, нахмурился, потом кивнул. — Я понимаю. Конечно. Я сказал, что не знаю, почему он убил ее, но теперь все стало понятно. Она узнала, что Кэтер — шантажист, сказала ему об этом, и он убил ее. Господи, если бы я мог знать! Черт бы его побрал!

Оказывается, кое-какие страсти были ему не так уж и неведомы. Я уже собрался даже предложить ему выпить, но тут вмешался Вулф:

— Вопрос. Голос по телефону. Это точно был мужчина?

— Да. Он пытался его исказить, говорил фальцетом, но это безусловно мужчина.

— С тех пор он еще звонил вам?