Смерть Первого Мстителя

Просто так погулять по коридору не получится, но я могу ходить туда-сюда мимо лаборатории: каждые пять-десять минут можно менять походку, то пробегать, сгорбившись, то горделиво шествовать. Я замечаю, что здесь только одна камера наблюдения, и она направлена на дверь лаборатории.

Когда я прохожу мимо в пятый раз, дверь в лабораторию как раз открывается. Зола и Фаустус выходят оттуда, делая вид, что вполне нормально друг к другу относятся.

– Оглушительный успех. Красный Череп будет мной очень доволен, Фаустус.

– Нами, Зола.

Я не успеваю услышать ответ Золы – коллеги скрываются за другой бронированной дверью.

Я расстегиваю желтый костюм, достаю рельсовую пушку, приближаюсь к камере наблюдения и стреляю в нее. Еще двумя выстрелами убираю охрану. Провожу карточкой по ключу, по одному втаскиваю в лабораторию охранников и закрываю дверь. Я прислушиваюсь, не последует ли какая-нибудь реакция, но ее нет. Рельсотроны стреляют почти беззвучно: их звуковой взрыв гораздо тише обычных огнестрелов.

Я на полпути к спасению своего мужчины. Теперь осталось только вызволить его отсюда.

Стив лежит на операционном столе, к нему подключена капельница с глюкозой и аппараты, измеряющие сердцебиение и активность мозга. Респиратора нет, значит, они быстро поставили его на ноги. Хотя наверняка с головы до ног он истыкан иголками. Но это не остановит того Стива, которого я знаю. Я уверена, что если смогу его поднять, то смогу и вывести отсюда. Я оглядываюсь на дверь и замечаю охранника, по росту и комплекции почти со Стива. Благодаря старому доброму трюку с переодеванием мы оба сможем ускользнуть у них из-под носа.

Я стою рядом со Стивом, отцепляя от его головы электроды, под простыней, скрывающей его по шею, он шевелит руками. Я так счастлива видеть, как он дышит, что по лицу у меня скатывается слеза и падает ему на щеку.

– Стив, ты меня слышишь?

Он открывает глаза и смотрит на меня, но не узнает. Он заговаривает, но голос чужой, и нью-йоркского говора не слышно.

– Кто ты?

Когда он садится и на него падает свет, я понимаю, что, хоть он и похож на Стива, это сходство искусственное, созданное и усиленное пластической хирургией. Жесты и язык тела тоже не те.

– Ты не Стив, – говорю я.

– Это мое имя. Я – Стив Роджерс.

Двойник трясет головой. С него спадает простыня, и я вижу рубцы – следы от ожогов, которые покрывают одно плечо и значительную часть груди. Они подсказывают, кто передо мной.

– Нет. На самом деле тебя зовут Уильям Бернсайд. Ты участвовал в программе ФБР по созданию нового Капитана Америка в пятидесятые годы, но сыворотка «Суперсолдат» не работала как надо. Ты то погружался, то выходил из анабиоза в течение многих лет, пока Доктор Фаустус…

Кошмар с лицом Стива Роджерса перебивает меня:

– Доктор Фаустус помогает мне. Я снова стану Капитаном Америка.

Фаустус однажды пытался превратить Бернсайда в злобного фашистского супергероя по прозвищу Директор. Когда Фаустус приказал ему убить Стива Роджерса, что-то внутри у Бернсайда щелкнуло, и он запустил устройство самосожжения. Все думали, что Бернсайд тогда погиб, но, видимо, Фаустус припрятал его где-то до лучших времен. И заодно для удобства стер часть его памяти. Двойник считает себя Стивом Роджерсом, но на самом деле он – неудавшийся эксперимент и опасный психически больной.

Итак, Стив действительно мертв, а этот сумасшедший жив и ходит с его лицом. Красный Череп и Фаустус выдадут его за нового Капитана Америка. Я не смогу это вынести.

И не позволю этому произойти.

Я наставляю рельсотрон на голову самозванца. Он отодвигается, не понимая, зачем я это делаю. Я нажимаю на спусковой крючок…

Интерлюдия № 16

– КАЖЕТСЯ, ваш пациент больше вам не пациент, Доктор Фаустус.

Александр Лукин держит в руках созданную специалистами ЦЕЛИ копию нейронного нейтрализатора ЩИТа. Он стоит над обмякшим телом Шэрон Картер. Дуло не то чтобы дымится, но испускает струи ионов.

– Поразительная наблюдательность, – отвечает Фаустус. – А с кем я говорю, с Лукиным или с Красным Черепом? Без маски сложно понять.

– С обоими. Сегодня мы тут вдвоем.

– Если бы я не позвал вас взглянуть на результат, случилась бы трагедия. Нужно было оставить Золу приглядывать за объектом.

– У него была задача провести стерилизацию помещения, где мы хранили объект. Нам не нужно оставлять следов, которые привлекут сюда лишних людей, верно?

Лукин, он же Череп, вырывает рельсотрон из руки Шэрон и убирает в карман.

– С ее мозгом нужно что-то придумать, знаете ли. Нельзя, чтобы она бегала тут, как ненормальная, в таком уязвимом состоянии. А пока придумываем, надо запереть ее в медицинском отсеке.

– Туда, где твоя дочь, Грех, поправляется? – спрашивает Фаустус. – Такая чудесная девочка. Однажды поймал ее за попыткой взлома моих файлов. Она сказала, что хочет помочь удобно их организовать. Разве не прелесть? Готов поспорить, тебе она тоже помогала, пока ты не видел.

Красный Череп разворачивается и молча уходит. Фаустус перешагивает через Шэрон и отводит Бернсайда к операционному столу.