Смерть октановых богов

Восемнадцатый дрожал всем телом и плакал, пряча лицо в маленькие коленки. Ужас пришел и сел рядом. Он тихонько хлопал мальчика по плечу и нашептывал:

– Вот Первый пришел. Он уже тут. Отец его выпотрошил, чтобы изучить состояние печени после введения препарата.

– Вот Третий. Ему в кровь ввели раствор на основе сыворотки, полученной из крови Двадцать шестого. Кровь кристаллизовалась и… его смерть была мучительной. Невыносимая боль раздирала каждую клеточку его организма…

– Это Девятый. Ему отец вскрыл череп, чтобы посмотреть, что делает с мозгом новый препарат. Вынул мозг, а обратно вставить забыл.

– Это Четырнадцатый. Ему отец отрезал ноги, чтобы понять, изменилась ли его кровь и приобрел ли организм функцию быстрой регенерации. Как видишь, не приобрел. Ни ноги у мальчика не отросли, ни раны вовремя не затянулись.

– Это Двадцать третий… Сейчас отец ему выкачает кровь, чтобы влить в кровеносные сосуды физраствор на основе сыворотки. А вдруг сработает?..

– Нет! – заорал мальчик, закрывая уши ладонями. – Нет-нет-нет-нет!

– А потом он придет за тобой, – тихо подсказал ужас.

– Нет! – мальчик не хотел верить услышанному, не знал, правда ли это, но звучало ужасно. Даже если это разыгралось его больное и воспаленное от пережитого страха воображение, тот факт, что Двадцать третий сейчас где-то там, рядом с маньяком-отцом, вызывал невыразимый трепет. Уже не оставалось сомнений, что с братом произойдет что-то плохое.

Внезапно Восемнадцатый успокоился, перестал трястись и плакать, и в темное помещение заползла напряженная тишина.

Тяжелая металлическая дверь комнаты вдруг с жутким треском съежилась и отвалилась от дверного проема, будто она была из бумаги и ее только что некто гигантский и невидимый смял в ладонях.

Восемнадцатый вытер слезы и нерешительно посмотрел на свои ладони. Это сделал он. Мальчик заглянул в себя и чуть снова не потерял контроль над собой. Внутри плескались злость и ужас, а еще море ненависти и ярости. И он мог делать с этой неимоверной силой что угодно. По телу пробежали мурашки, когда мальчик почувствовал, что может управлять силой, заточенной внутри него. Он еще несколько мгновений ошарашенно пялился на пустой дверной проем, а потом пошел в коридор. Где-то там, в дебрях металлического подземного лабиринта, его помощи ждали два мальчика. Двадцать третий и Двадцать шестой. Два последних оставшихся в живых братика… И Восемнадцатый теперь знал, что сможет им помочь.

– Вставай, соня, первый день нового года проспишь, – донесся до Вита знакомый и любимый голос Ю. Но не хотелось ни вставать, ни просыпаться, ни вообще как-то реагировать на зов будущей жены. Пусть она думает, что он умер, и похоронит его… Полноценный сон после тяжелого боя и долгой поездки не принес отдыха, лишь еще сильней разболелись мышцы, а голова стала чугунной… И откуда у Ю столько энергии? Вскочила сама и теперь норовит поднять его. Только зачем? Чтобы отыскать неведомого братика, из-за которого погибли тогда двадцать три мальчика?

– Вит! – ощутимый толчок в спину оказался доходчивей. Мальчик зашевелился. Вот умеет Ю уговаривать… – Нам торопиться надо! Брата твоего спасать!

– Да! – прохрипел он, протирая шершавыми руками глаза. Голосовые связки после вчерашних криков не слушались. Не хотели работать. – Ты права, надо собираться.

Дети перекусили вяленым мясом из запасов Вита и поднялись на крышу. Ю сразу отыскала себе удобную точку для слежки за нефтяниками и прильнула к окуляру снайперской винтовки, а Вит прислонился спиной к бортику, окружающему крышу, и попытался понять, что ему только что приснилось.

Ну, с Двадцать третьим ясно – это Вит, Восемнадцатый, получается, Вовк, а Двадцать шестой… это тот младший братик, которого и послал искать Вовк? Но… Вита бросило в жар. От возмущения сперло дыхание. Зачем Вовк заставил Вита тащиться в Ярославль и спасать этого… этого… убийцу! Это же из-за него, маленького поганца, убили остальных братьев Вита и Вовка! Это он во всем виноват!

Вит сжал кулаки от ярости, но постепенно образ подвешенного на страшной машине маленького мальчика почти вытеснил образ убийцы. Почти… ярость все равно клокотала в груди, когда Ю похлопала Соколова по плечу.

– Эй, Вит, там что-то странное происходит. Посмотри. И достань лучше бинокль. Далековато так-то.

Парень на время отбросил мысли о новом младшем братике и поднялся с биноклем над краем крыши.

– Вот, – направляла его руку Ю. – Это вокзал нефтяников.

Вит ахнул. На фоне мертвого города вокзал выглядел обжитым и… богатым. Обнесенная рабицей и колючей проволокой огромная территория с охранными вышками и сотни, нет, тысячи огромных цистерн, выстроившихся длинными рядами за вокзалом. Два человека лежали на ступеньках перед входом, а остальные бежали куда-то в сторону.