Смерть и дева. Эхо незнакомцев

— А вы его и не предпочли, — ответила миссис Брэдли. — Думаю, вы хотели заполучить одного из мальчиков, а не обоих. Вряд ли для вас имело значение, кто именно из близнецов окажется у вас. Именно поэтому вы не можете (и не могли все время, пока они менялись местами) отличить одного из них от другого.

Сэр Адриан расслабился, откинувшись на спинку стула.

— И вы всерьез считаете, — заговорил он, — что вашим словам поверят в суде?

— Разумеется, нет. Но предупреждаю: один из близнецов убьет вас, если вы не перепишете свое завещание. Вы читали рассказы о Шерлоке Холмсе?

— Да, конечно. А что?

— Не знаю, зачем вам это, но если вы и вправду их читали, то наверняка помните историю под названием «Медные буки». Вы ведь ее помните?

— А есть причины?

— Там есть одна деталь, которую лично я сочла полезной. Шерлок Холмс берет свои слова обратно.

— Это на него непохоже. Или, может быть, тут что-то не так.

— И да, и нет. В этом рассказе он, если вы помните, делает выводы о личных качествах отца на основании наблюдений за сыном.

— Не понимаю, к чему вы клоните, — он вновь заметно занервничал.

— О, вы все понимаете. Один из близнецов пытался утопить мисс Хиггс. (Не говоря уже о смерти Уитта и Кэмпбелла). Ваш сын был способен убить человека. Вы предшествовали своему сыну и близнецам. Неужели нелогично с моей стороны сделать вывод, что на убийство способны и вы?

— Вас я точно убью, — свирепо выпалил сэр Адриан, — если вы посмеете еще раз намекнуть, что я хоть как-нибудь причастен к смерти своего сына и его жены. Как вам в голову пришло хотя бы на минуту предположить такое, что вас к этому побудило?

— Запоздалое, но искреннее желание сказать правду, — ответила миссис Брэдли, убирая свой револьвер. — Но поскольку истина, будучи истиной, почти всегда недоказуема, — все значимые религии не в счет, — ограничимся некритичным возвращением к нашим баранам и снова займемся прежним вопросом.

— Я упустил нить, — растерянно признался сэр Адриан. — Так что вы говорили?

— Нет, не я, а вы. Приглашение королевы сыграть в крокет[100].

— Но вы ведь на самом деле не станете играть в крикет? — Казалось, от внезапной смены темы он вздохнул с облегчением.

— Стану, даже рискуя получить удар в сердце от боулера, питающего пристрастие к бодилайнам.

— Когда?

— Ну, крикетное поле ваше, а не мое, ведь так?

— Хотите сказать, что будете играть в крикет в Миде? Нет. Слушайте, что вы затеяли?

— На этот раз ответ очевиден: игру в крикет.

— Вы хотите явиться в Мид, чтобы выяснить, что произошло, когда был убит Уитт?

— И это, и еще кое-что. Я до сих пор не могу понять, почему ваш внук покинул поле в то время, которое оказалось критическим. То есть в момент убийства.

— Просто не повезло. Это невезение. Знаете, такое бывает.

— Кто же этого не знает. Но невезение, подобно молнии, наносит удар лишь в одном направлении.

— Вниз?

— Это вы сказали, а не я, — заключила миссис Брэдли.

— Вот так, — сказала миссис Брэдли Гэвину. — Я честно предупредила его. Мне известно, что он лжет. О близнецах он знает больше, чем готов признать.

— Не нравится мне эта затея с крикетом. Как думаете, он разрешит играть мне?

— Я хочу, чтобы вы играли, юноша, и в то же время были начеку. Кто знает… — на ее лице возникла жутковатая усмешка, — что может заметить беспристрастный крикетист?

— Но я отнюдь не беспристрастный.

— Вот на это и расчет. Поскольку вы полностью пристрастны, вы, как подтвердит любой уважаемый историк, с большей вероятностью придете к истине в каком-нибудь приближении. Пока вам известно, что вы пристрастны, ни вы, ни истина не пострадают. «Верую, Господи! помоги моему неверию» — один из самых удивительных текстов. На первый взгляд, он не имеет смысла. Но стоит заглянуть чуть глубже (обычно при этом мне представляются морские глубины), и он приобретает такой смысл, который большинство людей не в состоянии постичь хотя бы отчасти.

— Вам следовало бы стать проповедником, — с упреком заметил Гэвин. — К чему, скажите на милость, вы меня сейчас подталкиваете?

— Арестуйте Дерека Кокса — и узнаете, юноша.

— Но который из них Дерек Кокс?

— Я понимаю, о чем вы. Однако есть один простой способ выяснить это.

— Да?

— Да, определенно да. А если вы не поняли, какой, не вижу смысла просвещать вас.

— Черт возьми, вы же психолог. У вас свои приемы и методы. Подозреваю — жульнические, но пока вас это устраивает, вы устраиваете меня. А то, что годится для меня, удовлетворит и присяжных. Ну давайте же. Выкладывайте.

— Психология тут ни при чем в том смысле, который имеете в виду вы, — сказала миссис Брэдли. — Все зависит от Ветвоуда.

— От Ветвоуда?

— Rouge, rouge, rouge![101] — взвизгнула его слушательница так внезапно, что у него захватило дух.

— Не понимаю… — слабо выговорил Гэвин.

— Спиртное тут ни при чем, юноша, — невозмутимо продолжала миссис Брэдли. — Бросьте их обоих в реку. Но на этот раз ведьма не выплывет.

— А-а! — симпатичное лицо Гэвина наконец прояснилось. — Боже, как я сам до этого не додумался!