Смерть и дева. Эхо незнакомцев

Ей казалось маловероятным, чтобы труп ко дну ялика мог прикрепить кто-нибудь из посторонних. Любой человек со стороны стал бы объектом слишком пристального внимания, и поскольку для его задачи, как выяснилось, требовалось некоторое время стучать молотком, при дневном свете она могла быть выполнена лишь в том случае, если бы выглядела совершенно безобидно.

Вскоре миссис Брэдли обнаружила, что починка лодок в настоящее время является запретной темой в кругу жителей бунгало. И она едва ли могла винить их. Как умные люди, они понимали (так же отчетливо, как и она), что сознаться в ремонте лодки, состоявшемся в ту же неделю, когда Фрэнсис и мисс Хиггс находились в Грейт-Ярмуте, — значит обречь себя на объяснения о характере этого ремонта в суде.

Но за исключением этой темы убийство обсуждалось совершенно свободно и беспрепятственно. В каждом бунгало придерживались своих взглядов, подробности которых усердно и скрупулезно собирала миссис Брэдли. Единственными людьми, мнение которых она не спросила, были мисс Хиггс и Фрэнсис. Первая, тревожась за своего подопечного, запросила и получила разрешение полиции увезти его к деду в Хэмпшир. Тому, что сэр Адриан не ответил на ее письмо, она не удивилась, но поделилась с миссис Брэдли намерением все равно отправиться туда.

Миссис Брэдли, отправив внучатого племянника домой, увлеченно занялась делом. Она вела тщательные записи своих бесед с жителями бунгало и расспрашивала их, — на редкость эффективно и не вызывая явных подозрений, — начиная с пары средних лет, фамилия которой была Коппингер. У нее возникло сильное желание вычеркнуть их из списка (по психологическим причинам), особенно после того, как подтвердилось то, что они рассказали о себе.

Они были вполне заурядными людьми. Мужчина управлял фабрикой купальных костюмов. В голове у него существовала некая связь между его работой и водой, в которую рано или поздно попадала его продукция. Плавать он не умел, но любил бывать возле реки или моря. Эта любовь однажды летом привела его в Ветвоуд, и с тех пор он не провел ни единого отпуска в другом месте. Его жену вполне устраивала возможность быть рядом с ним, а их сын являлся для них светом в окошке. У этой семьи не было ни врагов, ни долгов, ни секретов (насколько удалось определить), зато имелось множество друзей.

Помимо контактов, предписанных добрососедскими отношениями, миссис Брэдли решила больше их не тревожить. Их сын, юноша двадцати двух лет, общался в своем кругу юношей и девушек и неизменно избегал Фрэнсиса, подозревая, что у того не все в порядке с головой. Застенчивый паренек-инвалид с трудным характером явно понимал это, поэтому не делал ни малейших попыток познакомиться с соседями.

К Моррису Дарнуэллу, снимавшему соседнее бунгало, миссис Брэдли была гораздо менее снисходительна, как и менее уверена в нем. Прежде всего потому, что он сам по себе был загадкой, даже если бы не возникало вопросов об убийстве. Едва ли можно было вообразить нечто более далекое от расхожих представлений о располневшем Лотарио с барашковым воротником, а тем более — от белокурой бестии из тевтонской идеологии. Дарнуэлл был похожим на обезьянку человечком с грустным выражением лица, свойственным всем обезьяноподобным, с тихим и вежливым голосом, скромными манерами и обширными познаниями в искусстве острова Пасхи.

Подозрения миссис Брэдли он возбудил, с жаром заявив о своей неприязни к покойному. Ей показалось, что он слишком уж откровенен и прям, чтобы поверить в его искренность. Но это еще не значило, что он причастен к убийству.

— Кэмпбелл? Несносный тип, — заявил Дарнуэлл. — Он такой же натуралист, как я. Даже в меньшей степени. Эти его бинокли многое объясняют. Я знавал женщину, которая из-за них покончила с собой. Он был ищейкой, шантажистом и частным осведомителем. Его смерти могла желать сотня человек. Но этот способ прибить труп под дном ялика своеобразен. Полиция наверняка сделает из этого какие-то выводы. Чудовищно, не правда ли? Дно ялика — не тот тайник, который всякому придет в голову. Вы ведь психолог. Как по-вашему, это что-нибудь означает?

Миссис Брэдли вежливо улыбнулась и честно ответила, что главный интерес для нее представляла реакция юного мистера Кокса.

— Да, странный он малый, — согласился Дарнуэлл. — Превосходный пловец и ныряльщик, — он многозначительно посмотрел на миссис Брэдли, но она не клюнула на эту удочку и ровным тоном отозвалась:

— Природа всегда компенсирует и телесные, и умственные недостатки, верно?

На вопрос о своем собственном местопребывании в ту неделю, когда было совершено убийство, Дарнуэлл ответил обескураживающе честно:

— Это, наверное, случилось на той неделе, когда здесь у меня была Энни. Макхит был прав насчет женщин: ничто так не облегчает душу, как они[83]. Если я тогда спал с Энни, а она часто отвергает мои авансы, слишком часто, этот человек мог бить в барабан Дрейка прямо под моими окнами, а я бы ничего не заметил.