Смерть домохозяйки

— Нам поручено, — может быть, немного официально начала я, — найти убийцу Юлии Козловой. Вот адреса двух ее ближайших подруг. Нужно пообщаться с ними, разузнать побольше о Козловой: как проводила время, с кем общалась, увлечения, интересы и так далее. Этим у нас займется…

— Можно я? — Толкушкин, как примерный ученик, вытянул вперед руку.

— Валера, — с легкой улыбкой предупредила я его, — Козловой было тридцать восемь лет, ее подружки могут быть и моложе, но могут быть и старше ее.

— Неважно, — Толкушкин уже принял решение. — Козлова была видной дамочкой, надеюсь, что и подружки будут под стать ей.

— Ладно, уговорил, — я протянула ему листок с адресами.

Он взял его и сразу же принялся изучать.

— Теперь перейдем к сильному полу, — я повернула голову и посмотрела на Антонова. — Чернышовым — бывшим любовником Козловой — занимается Мамедов. Ты, Коля, займешься Симоновым, ты его наблюдал немного, адрес знаешь — тебе и карты в руки. Только здесь нужно акцентировать внимание не на Козловой, а на нем самом: как и на что он живет, чем занимается, побольше о его характере. Придется, наверное, заняться его ближайшим окружением. Кстати, Валера, — я посмотрела на Толкушкина, — закинь Миньковой и Бондаренко удочку насчет этих господ, я имею в виду Чернышова и Симонова.

Он согласно кивнул.

— Вопросы есть? — я перевела взгляд с Коли, сидевшего ближе ко мне, на Валеру, примостившегося на крайнем стуле.

— Нет, — нестройным дуэтом отозвались сыщики.

— Тогда по коням».

* * *

Солнце широкими сверкающими бликами полосовало вымытые стекла витрин. Тормозя у светофоров, Алискер с удовольствием разглядывал первую робкую зелень травы и распускающихся почек.

Двигаясь в плотном потоке автотранспорта, он краем глаза полировал тротуары, по которым порхали по-весеннему оживленные стайки девушек. Облегающие бриджи и мини-юбки соблазнительно открывали их стройные ножки в замшевых и лакированных туфельках.

Конечно, Мамедов любому, даже самому изысканному и дорогому капрону, предпочел бы гладкую, покрытую золотистым загаром кожу, но купальный сезон еще не начался, и ему приходилось довольствоваться воображением.

Подобные картины трогали его губы улыбкой сладостного предвкушения.

«И в такую погоду приходится таскаться по пыльным подъездам недостроенного здания в поисках следов убийцы», — подумал Мамедов, поднимаясь по захламленным строительным мусором ступеням. Этот жилой дом начали строить два года назад и, возведя пять этажей, «заморозили» строительство в связи с очередным обвалом рубля.

Вдоль и поперек облазив четвертый и пятый этажи, он обнаружил на толстом слое пыли многочисленные следы, по всей видимости, принадлежащие сотрудникам милиции, которые наверняка уже здесь побывали. Он не мог с уверенностью сказать, из какого помещения был произведен тот роковой выстрел, так как не знал траектории полета пули. Поэтому, перебрав все возможные варианты, где мог находиться убийца во время выстрела, Алискер тщательно исследовал вероятные места засады. Итог его работы был малоутешительным: если следы и были, то теперь они затоптаны.

* * *

Мамедов остановил «Ниву» у художественной школы, располагавшейся в двухэтажном здании, построенном в конце прошлого века. Фасад, выкрашенный серо-зеленой краской, кое-где облез, как неосторожный купальщик, перегревшийся на солнце. Поднявшись на второй этаж, он прошел длинным коридором, который привел его в большое помещение, служившее выставочным залом: по его стенам были развешаны ученические работы, выполненные в разнообразной технике. Больше всего было акварелей и графики.

Миновав выставочный зал, Мамедов очутился в помещении поменьше, освещавшимся проникавшими сквозь единственное окно лучами. Зато дверей он насчитал целых семь штук. На одной из них он нашел табличку «Секретариат». Открыв ее, он увидел миловидную шатенку, которая сидела за столом.

Закусив нижнюю губу, она что-то сосредоточенно записывала в раскрытый журнал. Ее аккуратный носик оседлали большие «с поволокой» очки в оправе из полупрозрачного пластика. Забранные в хвост гладкие волосы подчеркивали правильную форму головы.

— Добрый день, — Алискер улыбнулся и шагнул к столу, поправляя на ходу волосы.

Шатенка оторвала голову от записей и вперила свои зеленовато-голубые глаза в Мамедова.

— Здравствуйте, — бесстрастно произнесла она, кладя ручку между страницами журнала, — вы кого-то ищите?

— Вы очень проницательны, — Алискер сделал еще один шаг в сторону стола. — Этому тоже учат в художественном училище?

После этого комплимента улыбка слегка тронула ее чувственные губы. Она не ответила на вопрос, но переспросила уже более дружелюбно:

— Так кого вы ищите?

— Этот человек, возможно, учился у вас, — начал Мамедов издалека. — Я бы хотел приобрести несколько его работ.

— Вы что, коллекционер? — спросила шатенка, моргая своими павлиньими ресницами.

— Не так чтобы совсем коллекционер, просто недавно я видел одну работу Александра Чернышова и мне захотелось приобрести несколько его произведений. Вам ничего не говорит это имя?

— Саша Чернышов?

— Вы его знаете? — обрадовался Мамедов.