Смех Циклопа

Какая красота! Значит, существует и изысканный смех. Все треволнения духа кончаются смехом… Неожиданный подход!

Напротив Будды висит «Мона Лиза» Леонардо да Винчи. Продюсер объясняет:

– Ее улыбка предшествует такому смеху. Мы говорим о смехе человека будущего.

Смех как путь эволюции человеческого сознания…

Исидор и Лукреция все больше превращаются в фанатов смехового обучения.

Продюсер приводит их в следующий зал, где вывешены изображения позорных столбов, костров, пыточных механизмов, крестов с распятыми, сцен расстрела.

– А теперь поговорим о врагах юмора. Первый пример – Платон. Этот человек, так высоко ценимый официальными философами, написал буквально следующее: «Две истинные причины смеха – порок и глупость».

Стефан Крауз привлекает их внимание к портретам.

– Аристотель, другая звезда философии, провозглашал: «Смех – выражение грязи и уродства».

На другой картине изображен человек с нимбом над головой.

– Савл из Тарса, более известен как святой Павел, официальный создатель католицизма. В Послании к Ефесянам он призывает к отказу от радостей «секса без деторождения» и от шуток, «формы духовного блуда». Произнося это, трудно удержаться от улыбки. Эти люди не знали, что страдают агеластией.

Журналисты делают стойку на новое словечко.

– Это хорошо известная и подробно описанная патология, – объясняет продюсер. – Приставка «а» означает «без», «гелос» – смех. Название придумал врач по имени… Франсуа Рабле.

Снова он! Как я погляжу, этот человек придумал вообще все. Прямо Леонардо да Винчи в юморе!

– Это настоящая болезнь, поражающая некоторых людей: они либо не смеются вообще, либо смеются крайне редко. К самым известным агиластам относился Исаак Ньютон. По воспоминаниям окружавших его людей, он засмеялся один-единственный раз – когда его спросили, какой интерес он находит в чтении «Начал» Евклида. Еще Сталин: как потом говорили, он улыбался или смеялся только при фотографировании и при съемках пропагандистских фильмов. Настоящий смех у него вызывали только казни бывших ленинских соратников.

Среди врагов смеха Стефан Крауз упоминает также Адольфа Гитлера, который после громкого суда над юмористом, имевшим дерзость дать своему псу кличку Адольф, продиктовал закон о запрете шутить и смеяться на «недозволенные темы».

– Бастер Китон, прозванный «человеком, который никогда не смеется», был агеластом? – осведомляется Лукреция.

– Нет, просто по контракту с киностудией ему запрещалось смеяться на камеру, а так, в частной жизни, он был очень жизнерадостным.

Стефан Крауз переворачивает страницы пудового гримуара.

– Врагов смеха было много во все времена. Но, как вы скоро узнаете, некоторые боролись со смехом оружием… смеха. Были даже агеласты, как, например, Джонатан Свифт, весьма угрюмый субъект, ставшие… магистрами GLH. Не надо смешивать мастера и его инструмент. Все зависит от намерения. Юмор – оружие, которое можно применять совсем не в тех целях, которые ставят юмористы. Например, для утешения тиранов. Чаушеску, скажем, учредил целое министерство юмора, чтобы смеющиеся над ним люди не вздумали бунтовать.

Исидор записывает эту подробность.

– Сейчас эта борьба в разгаре: надо постараться, чтобы плохой юмор не заглушил хороший. Они всегда соседствуют и друг друга аннулируют.

– Как плохой и хороший холестерин, – подсказывает Лукреция.

Рассказав о врагах смеха, продюсер переходит к способам содействия веселью.

– Представьте волну, оседлав которую, серфер мчится быстрее самой волны. Для усиления эффекта шутки можно, например, одновременно готовить другую, еще смешнее. Мы называем это «турбоэффектом», ускорением ускорения.

Следуют соответствующие упражнения. Порой двигатель захлебывается, тогда они должны представить себе мозг в виде двигателя, который нельзя заливать избытком топлива.

– При излишнем или слишком долгом усилии турбоэффект бывает опасным, а то и смертельным для коры головного мозга? – догадывается Лукреция.

Продюсер отвечает не сразу. Он спокойно смотрит на них, поняв, куда клонит молодая журналистка. Но он не выходит из роли наставника.

– Да, в истории зафиксировано несколько случаев «смерти от смеха». – Он берет и листает другой фолиант. – Древнегреческий живописец Зевксис умер от вызванной смехом кататонии, глядя на собственную картину – уродливую женщину. Позднее Энтони Троллоп умер от смеха, читая роман Ф. Энсти «Наоборот».

Стефан Крауз несколько часов подряд рассказывает о смехе как о «боевом искусстве». После этого он предлагает Исидору и Лукреции вступить в смеховой поединок.

– Турнир ПЗПП? – спрашивает Исидор.

Лицо наставника суровеет. Исидор видел его таким в номере гостиницы, Лукреция – еще раньше.

– Странно, что вы уже в курсе…

– Это и есть завершающее испытание? – спрашивает Исидор.

– Да, мы еще об этом не говорили, но в конце у вас действительно будет состязание ПЗПП.