Слипер и Дример

Непремудрый к пню подлетел на перекур отдышаться, да в серёдку пня и поглядел, головушку

склонив. И что он там увидел?

— Ну?

— Выдыха-а-а-а-ай!! — Кот сделал страшные глаза. — Себя, бррратец! Кого ж ещё? Ты вроде с

Водяными дурь не мутил, а притормаживаешь ручником в асфальт! В свои очи ясные он и глянул!

По закону подлости в зрак свой ледяной и упёрся! И зависло там что-то в его оперативке. Короче,

сам себя заворожил. Вот теперь и висит Вася наш над пнём, хоть мухобойкой сбивай, да сны

смотрит. И крутятся его сны известной нам по учебникам петлёй Шмёбиуса, и ни конца ни краю

их совершенно никак не предвидится, если только кто-нибудь его отвлекать не надумает на свою

же панамку.

— Сны смотрит? — Слипер всё не мог отвести загипнотизированных глаз от чудосветного

когтеящура.

— Да уж, не чета твоим лёгким порханиям по астралу, — ухмыльнулся Башкирский Кот,

собирая хвостом по траве новый лесной мусор. — Тут, блин-оладушка, посерьёзнее музыка будет,

натуральный трэш! Многослойное сновидение, что твой гамбургер — семь в одном. Знавал я

одного любителя бумагу помарать. Странно, вроде как мужик был, а имя у него девчачье имелось

23

— Люся Кириллова. Этот самый Люся хорошо сказанул по самой сути обсуждаемого предмета:

«Вздремни, и пусть тебе приснится сон про то, что тебе снится, как ты спишь и видишь, как во сне

тебе снится, что ты заснула. И летишь… летишь…» Вот и долетался в аккурат по теории этого

самого Люси Кирилловой!

— Слушай, а как мы его теперича домой того, ну туды, обратно в эту Связь С

Общественностью отправим? Нам тут такая гонка вооружений совершенно ни к чему.

— Знавал я как-то одну девчушку. Вот кто помог бы! Она всё шастала с потребительской

корзиной пирожков по этим самым тоннелям акашным да потановым, то к своей бабуле в Малый

Нижний Дальнепердищенск, то от ночных мотоволков обратно по этим же тоннелям бегала,

только визг стоял на всех перекрёстках. Да только не помню, и где же это я, как говорится в

протоколе, видел потерпевшую в последний раз? Она ведь по всей вселенной шныряет со своими

тошнотиками...

— Эй, Башкир-Ата, может, нашёл бы ты её? — Слипер забеспокоился по части судеб лесной

братии. — А то не ровён да кривен час разбудит кто-нибудь этот истребитель с вертикальным

улётом и боекомплектом на борту.

— Где же… где же... — Кот всё морщил пушистый лоб. — И тошнотики у ней стррранные

такие были, как щассс помню. На одном «куси меня» было написано, на другом «дэнс пати

форева» накалякано, на третьем и вовсе велосипед намалёван был да матюги заборные, даж

говорить не буду, стыдно и пошло. Я сквознячком прикинулся как-то, слямммзил с краешку

горбушечку, дык меня с ништяка того так тряхануло, что хвост с усами собрать не мог. На третьи

сутки только отпустило. А, вот ещё чё! Она всё время Красную Тюбетейку таскала на себе.

Несуразную такую малиновую шкандыбобину. Сразу видать, с колдовством каким-то, как у

бррратца твоего смурного. Ну прям как этот самый его заколдованный дырявый шерстяной носок,

который он на голове таскает!

— А-а-а, Шапка-Невредимка, что ли?

— Ну, по-вашему вроде так. Только вот благодаря этой самой Красной Тюбетейке девчушка та

по тоннелям, сдаётся мне, и бегала, аки тётки с кошёлками в пятницу по универсаму! Но вот где я

её видел в последний раз — не помню, — с видом бывалого следователя вёл кот допрос самого

себя. — Меня ж самого иногда швыряет, ну ты уже знаешь. Я ведь феномммен, — Башкирец

прижмурил позеленевшие до изумрудности глаза, мурлыкнул и вздохнул.

— Это я помню! — поспешно согласился Слипер. — А ты, коли вспомнишь, кричи сразу, —

сдвинул он брови, — а пока давай-ка выбираться отсюда. Что-то мне про отражения всё стало

ясно-преясно, вот прям как этот самый Ясный Пень.

— Хе, Пень-то Ясный, как пить дать! Небось, если Вася с перепою очухается, да ещё и лакать с

него вздумает, — всё про себя на три юги вперёд знать будет! Наточняк диагноз ставлю, и к

гадалке не ходи!

В зарослях на окраине поляны произошла какая-то сумятица, и из кустов выглянули две

лупоглазые головы Лопы и Антилопы.

24

— Так, ну-ка, брррысь! — зашипел на них Башкирский Кот и сверкнул внезапно гепатитно-

жёлтыми монгольскими глазищами. — Кончаем тут смутную движуху!

— Ребята, вы бы тут не шастали… — начал было Слипер разъяснительную беседу с

пунктирно-аннигилирующей парочкой, но тут перед его лицом образовался из лесного полумрака

переместившийся кот.

— Линяем! — шикнул он, а после растворился в воздухе. И клочок его линяющей шерсти

аллегорично остался колыхаться в пронизанном солнцем лесном воздухе.

Лопа с Антилопой, икнув, ломанулись в чащу, а Слипер, подобрав рюкзак, поспешил включить

заднюю передачу и ретировался на тропинку, с которой его сюда ловко спихнул Башкирский Кот.