Читаем Слепящий нож полностью

Кип снова принялся осыпать ударами мешок, стараясь бить быстро, но не сильно. Левой руке было больно, но в целом сжимать левый кулак было несложно. Вот разжимать его – другое дело; от этого у него каждый раз выступали слезы. Тее командующий назначил делать отжимания с хлопками. С ее худощавым телосложением вес, который она подбрасывала в воздух, был не так уж велик, но все равно она быстро устала. Тогда Железный Кулак велел ей продолжать, упираясь коленями в пол.

Затем он забинтовал и собственные кулаки, подошел к мешку рядом с Киповым и принялся тренироваться сам.

Руки Кипа болели, но где-то через десять минут ощущение перешло просто в теплоту. Может быть, они кровоточат там, под повязками? Железный Кулак сказал только, что он может начинать бить сильнее.

Кип думал о Лив. Он думал о своей матери. Думал о Призме. И по какой-то причине, хотя эти мысли никуда его не привели и не открыли ничего нового, он почувствовал себя лучше, выбивая пыль из неодушевленного предмета. Железный Кулак все продолжал и продолжал лупить по мешку. Кип последовал его примеру. Через час он уже еле держался на ногах. Железный Кулак бросил ему полотенце и сказал:

– Кип, ступай к лифту. Мы тебя догоним через минуту.

Кип вышел. Искушение подслушать было велико, но при мысли о том, чтобы вызвать гнев командующего, ему становилось не по себе. Кроме того, это было бы непочтительно. Он прошел к лифту, вытирая пот полотенцем.

Ему хотелось есть. Кажется, он был здесь постоянно голоден. У «искр» – студентов-второкурсников – и более старших курсов имелись свои комнаты для отдыха, куда, по слухам, доставляли еду в более поздние часы, а для «просветов» и «лучей» (третий и четвертый годы обучения) вообще круглосуточно. Первокурсникам, однако, такое не позволялось. Здесь все необходимо было заслужить, от доступа в библиотеку до пищи.

Кип кашлянул, и в его под-красном зрении капельки вылетели из его рта облаком крошечных белых и красных точек.

Он поднял руку… и внезапно вновь оказался в Гарристоне, покрытый зеленой люксиновой броней, с застрявшим в ноздрях запахом порохового дыма, крови, люксина, пота и страха. Тогда он тоже поднял руку – и из нее вылетели пули, разя сгрудившихся вокруг солдат. У одного оторвало щеку, его голова дернулась вбок и снова качнулась к Кипу, рассыпая зубы и капли крови. Солдат шатнулся к нему. Кип положил руку на его лоб, словно благословляя, – и выпустил пулю прямо в его мозг, так что его раскрытая ладонь оросилась кровавым всплеском.

Он был сгустком чистой воли, а те, кто ему противостоял, – не более чем шелухой, летящей по ветру где-то на уровне его исполинских коленей.

А потом он снова оказался здесь – моргающий, ошарашенный.

Все окружающее вдруг оказалось таким тонким, таким непрочным! Ложью. Неужели он всерьез беспокоился о том, что не пройдет какой-то тест? О том, что думают о нем пятнадцатилетние подростки? Смерть огромна, невероятна, неукротима, всепобеждающа, и от нее тебя отделяет лишь крошечный свинцовый шарик. Один ломтик люксина – и все вокруг будет разоблачено как глупость и мишура.

У Кипа едва хватило времени, чтобы стереть с глаз слезы – он же не плакал, откуда слезы? – прежде чем Железный Кулак с Теей вышли в коридор. Командующий взглянул на Кипа, но промолчал. Они подошли к лифту.

Кипу хотелось спросить его о чем-то, но он даже не мог облечь это в слова. Как ему это удается? Как он может убивать людей, а потом возвращаться – и оставаться собой? Как он существует одновременно в двух мирах? Железный Кулак был словно скала, прочный, неколебимый, как остров в море безумия.

Командующий провел ладонью по своей выбритой голове.

– Когда тот убийца зарезал мою мать, Кип, я держал ее в объятиях, пока в ней не иссякла последняя капля жизни, – послышался его негромкий, хриплый голос. – Я держал ее и молился так, как не молился никогда, ни до того, ни после. Орхолам меня не услышал. Я решил, что недостоин его взгляда, что он видит только тех, кто благ и велик.

Его лицо на миг исказилось эмоцией, тотчас подавленной, – скорбью? Отчаянием? Однако, когда он продолжил, его голос был ровным:

– Кип, мир не дает объяснений. Мы просто продолжаем жить.

– Как? – пискнул Кип, сознавая, насколько сдавленно и жалко это прозвучало.

– Просто жить, и все.

Кип поглядел на командующего. И это все? Ответ заключается в том, что ответа нет? Сердце упало в его груди.

Тея, не понимая, переводила взгляд с одного на другого, однако ничего не говорила, не задавала вопросов. Кип пожалел, что не может поблагодарить ее за это.

Лифт доехал до их уровня и остановился. Железный Кулак вручил Тее ключ. Его голос звучал непривычно резко, еще не вернувшись к обычному тембру:

– Каждую ночь. Мне не всегда удастся присутствовать, но я постараюсь бывать там, когда только смогу. Кип, я слышал, что тебя исключили с практических занятий. Тея, тебе тоже нужно поработать над своими способностями, хотя с твоим типом цветоизвлечения я вряд ли смогу во многом тебе помочь. С завтрашнего дня вы оба начнете упражняться в магии.

– Да, сэр.

Перейти на страницу:

Похожие книги