Следы в Крутом переулке

— Я рванулся вдоль забора, чтобы затем перебежать к цистернам в самом узком месте, — пояснил Федор Корнеевич, коротким пальцем ткнув в развернутый перед Приваловым лист ватмана.

— А зачем, ведь у вас нечем было бы их взорвать? — спросил прокурор.

Баляба исподлобья бросил на Привалова колючий взгляд.

— Был уверен, что Муким не остановится ни перед чем и решит прорваться к цистернам, а там что-нибудь придумает. Когда они побежали бы к ним, я смог бы прикрыть. Способов много: открыть кран у одной и тряпкой поджечь, или еще что-нибудь…

— Но вы же все тогда бы взорвались вместе с горючим?

Баляба снова неприязненно посмотрел на Привалова.

— Ну и что? Взорвались бы. А вы посчитали, скольких немцев уволокли на тот свет те наши, что нарвались на охрану?

…Не обнаружив Балябы, Мукимов приказал оставшимся разделиться на две тройки: одну отправил вправо вдоль забора, другую влево, чтобы они обеспечили его пробег напрямую к цистернам от щели в заборе. Он считал, что здесь его никто не будет ждать — совсем открытое место. Он же добежит до цистерн, попытается взорвать хоть одну из них гранатами, и если не вернется, то сразу после взрыва обе тройки должны будут уходить через щель. В одну сторону, вслед за Балябой, как выяснилось, пошли Гурба, Мелентьев и Решко, в другую — Щербатенко, Фогель и Бездольный.

Прокурор сделал пометки на своем листе, и мы разошлись в разные стороны: Гурба, Мелентьев и я, Малыха, Чергинец и Елышев.

…Тройка Гурбы, двигаясь вдоль забора к восточной стороне, залегла в углу и готовилась встретить шедших с восточной стороны немцев и полицаев. Стрельба у реки закончилась, и оставшиеся в живых враги спешили укрыться в безопасном, как они считали, южном районе нефтебазы. Тройка Гурбы готовилась встретить их огнем, как вдруг донеслась очередь от крайней правой цистерны, и немцы с полицаями кинулись туда.

— А если бы они не дошли до вас, долго ли вы продержались бы? — спросил Привалов.

— Столько, сколько надо было Мукиму, чтобы добежать напрямую до цистерн, — безучастно, как мне показалось, ответил Михаил Петрович. — Он ведь поставил нам задачу: прикрыть его пробег.

— А много их было?

— Я не считал, — таким же равнодушным был и второй ответ Гурбы.

…Но Мукимову не удалось пробежать напрямую. Преследуя стрелявшего из-за правой цистерны, немцы побежали за ним и пересекли весь двор нефтебазы с востока на запад. Когда же они оказались у крайней левой цистерны, их обстреляли и почти всех уложили партизаны из тройки Щербатенко. Но в этой перестрелке Щербатенко был раней, хотя поначалу этого не заметил, и потерял в темноте, в перебежках, Бездольного и Фогеля.

— Федор Корнеевич, это вы отвлекли немцев? За вами они бежали через двор мимо цистерн?

Баляба кивнул.

— А зачем вы начали стрелять? Вы видели тройку Гурбы?

Баляба отрицающе покачал головой.

— Но зачем же вы себя обозначили?

Баляба помолчал, словно раздумывая, стоит ли отвечать, а потом сказал:

— По глупости.

— Скажи, Федя. Чего уж теперь, — попросил Мелентьев.

Баляба снова помолчал, собрался с духом и будто выдохнул:

— Сличко.

Мы все уставились на него.

— Сличко там был. Или мне показалось. Нет, не показалось, он был среди тех. Я в него стрелял. И отходя, только в него целил. Не вышло, не попал. — И в сердцах он ударил своим тяжелым кулаком правой руки по ладони левой.

— Но зачем он вам понадобился в такой момент? — не выдержал я.

Баляба даже не глянул в мою сторону.

— Говорю же — по глупости, — повторил он, обращаясь к Привалову.

…Потеряв Фогеля и Бездольного, Щербатенко вернулся к Мукимову. Сюда же прибежали Гурба, Мелентьев и Решко. Прикрытия с востока уже не требовалось, они поспешили вдоль забора на запад, к воротам, у которых большой охраны не должно было быть, ведь немцы встречали не две группы с реки, с востока, где все уже закончилось, и с севера, где бой еще шел.

С охраной у западных ворот вступили в перестрелку Баляба, прибежавший сюда один, и Бездольный с Фогелем, пришедшие ему на помощь. Тут же включилась в бой и тройка Гурбы. Был ранен Решко, и Гурба приказал Мелентьеву оттащить его назад, к Мукимову. Так и оказались у южного выхода четверо: Мукимов, Мелентьев, Щербатенко и Решко.

Остальные четверо пробились к западным, центральным воротам как раз в тот момент, когда на северном участке стрельба начала стихать. Они уже были у ворот, не зная, уходить или связаться с Мукимовым. И тут же взорвалась одна из центральных цистерн. «Это Муким», — крикнул Гурба. И приказал всем уходить через западные ворота. Взорвалась еще одна цистерна. Гурба с Бездольным и Фогелем ушли на Довгалевку, как было предусмотрено, если операция сорвется. А Баляба во время взрывов снова исчез.

— Опять искали Сличко, Федор Корнеевич? — спросил Привалов.

Баляба молча опустил голову.

— А почему не предупредили Михаила Петровича?

— Когда ж было предупреждать? И Миша не разрешил бы, он же приказал уходить. А я сделал вид, что не расслышал. Из-за взрыва.