Следопыт Бероев

– Работать в Главохоте и не слышать о Бероеве? Тогда ты и сам никто. Так, поперёк себя насморк. Да браконьеры по всему краю по ночам молятся, чтоб на Следопыта не нарваться! Его почему Следопытом прозвали? След берёт, Шерлок Холмс отдыхает! Если б ещё ментовка ему руки не вязала, давно б всех браконьеров по области пересажали. А у них на всё одно – или нет людей расследовать, или нет этого…

– Состава преступления, – подсказал я.

– Да если б только вязали? На него самого в кабинетах по папочкам шу-шу-шу собирают. Ищут, на чём прищемить. Понятно за что – большому начальству поперёк глотки стал.

– Неужто среди большого начальства водятся браконьеры?

Я попытался сострить. Но шутка упала в пустоту.

– А где ты там других видел? Власти-то у властей вагон. А Палыч, вместо чтоб сторожиться, не гнётся. Предупреждай – не предупреждай. Прёт как на буфет. А, на него глядючи, и в районах наши им спуску не дают. Ты сам-то по какому направлению?

– По надзору, – увильнул я от ответа.

– Как раз в масть! Тебя где разместили?

Услышав про люкс, уважительно призадумалась.

– Выходит, тоже из начальства. Слушай! – обрадовалась она. – За Следопыта надо вступиться. Сам-то он с норовом – за себя не попросит. Мы с институтскими пацанами заявление в Москву, в Генеральную прокуратуру и в Минприроды, думаем написать. И ты для нас важен. Голос из Москвы – всегда громче.

– Может, вам в местную милицию обратиться?

– Ну ты и валенок, – рубанула Ксанка. – А кто, как думаешь, дело шьёт, если не милиция? Давай я тебя сориентирую перед совещанием, кто у нас ху из ху. Но только с условием, чтоб помог. Лады? Вот скажи прямо, с ментами, если что, схлестнуться не сдрейфишь?

Разгорячённый двумя стаканами, я заверил, что не сдрейфлю. За правду встану, аки Пересвет на Куликовом поле. И даже грозной милиции не убоюсь.

В общем, мы сговорились, что я прихвачу из буфета ещё бутылку портвейна и через часик у себя в номере получу полный расклад и инструктаж.

– Жди! Ты от меня такое узнаешь! – пообещала она – о Следопыте. А моему разгорячённому уху слышался второй план: та-ко-е!

Загоревшийся, я поспешил к себе – прибраться, побриться. Браконьеры и их гроза Следопыт в этот момент меня мало занимали. А вот огневая девчонка была чудо как привлекательна.

Впрочем, по пути в номер прежние сомнения овладели мною. Встреча в аэропорту, чёрная «Волга» в распоряжение, люкс, предложение отужинать с генералом. А теперь ещё – братская Бирюсинка. Из ниоткуда. И как раз в тему. За всем этим скрывалось что-то непонятное и, возможно, грозящее опасностью. Меня всё-таки хватило на то, чтоб дозвониться по межгороду в Главное следственное управление начальнику методического отдела Игорю Тельнову, по должности обеспечивавшему и сопровождавшему мои командировки. С Игорем мы параллельно учились в адъюнктуре, одновременно защитились и хоть не близко, но приятельствовали.

День в Москве ещё не докатился до полудня. И Тельнов оказался на месте.

– Ты ещё не успел во что-нибудь вляпаться? – огорошил он, едва я начал повествовать о невиданном уровне приёма.

Я опешил.

– С какого перепуга?

– Тогда всё тип-топ, – отчего-то обрадовался мой куратор. – Я тебе обещал, что с тебя в Иркутске пылинки сдувать будут? Так вот, телеграфным текстом…

Оказывается, за год до моего приезда в Иркутской области работала группа проверяющих из инспекции по личному составу МВД во главе с неким полковником Сванадзе. Проверяли заявления об участии руководства местной милиции в масштабных незаконных операциях с лесом. Работали напористо. Сванадзе, человек, похоже, организованный, взялся за дело рьяно и, главное, системно. В помощь основной бригаде сколотил группы из местных оперов. Добился подключения прокуратуры. Масштаб поиска быстро расширился. От леспромхозов к незаконной торговле омулем, отсюда – вышли на золотые прииски Бодайбо. Локальная проверка переросла в Большое дело. Пошли аресты. Арестованные, как водится, начали давать показания. И – будто пожар по тайге полыхнул. Стали вырисовываться схемы хищения леса, омуля, наконец, приискового золота. Концы потянулись в обком партии. К огромному огорчению Сванадзе. Опытный аппаратчик знал: привлекать к уголовной ответственности областную номенклатуру без санкции высших парторганов нельзя категорически. Материалы пришлось представить в ЦК. Там дело и «посекли». На конечном этапе, когда уж были готовы ордера на новые аресты, группу внезапно отозвали в Москву, руководителей обкомовского и облисполкомовского уровня из-под удара вывели. Впрочем, всех остальных, успевших засветиться, не пожалели. Из прежнего руководства УВД троих всё-таки посадили. Многих поувольняли с волчьими билетами. Для иркутской милиции этот визит был как нашествие Батыя для Древней Руси.

В общем, память о полковнике Сванадзе и о Большом деле в Иркутске была свежа. И ознобна.

– Мне-то что с того? – перебил я, начиная догадываться.