След в прошлом

— Да не помрёт, он. Не беспокойтесь…

— Очнётся, поработаешь с его мозгами. Нарисуй ему обстановку, которая может сложиться с его детьми и женой. Думаю, что он созреет гораздо раньше отведённого ему срока.

Если не поймёт, что его ожидает, то пусть ещё поваляется здесь пару суток. Потом навестим его.

Сбежать он отсюда не сможет — на окнах решётки, дверь крепкая, кругом на тридцать вёрст не единой живой души.

Для надёжности заберёшь его протез и трость. Утром жду тебя в офисе, расскажешь, как вёл себя этот герой афганской войны. Думаю, он очухается…

— Понял вас, Эдуард Моисеевич.

— Да, ещё, — спохватился он. — Исследуй содержание его ноутбука, может, какие-то крючки там найдёшь, за которые можно будет его подёргать: родители, сестры, братья. Этот землепашец должен понять, что мы всё знаем о нём и на всё готовы…

— Понял, Эдуард Моисеевич, всё сделаю, как вы сказали…

Когда Евгений очнулся, то первым увидел, детину, вырубившего его. Тот сидел на табурете у печи и пялился в его ноутбук. Стерпеть это, было выше его сил, и он стал думать, как ему быстро схватить свою трость, стоявшую в углу у входа. А там видно будет, чья возьмёт. Ему приходилось однажды отбиваться ею от стаи разъярённых собак…

Он уже был готов в безумном броске броситься к двери, как неожиданно услышал обезоруживающий голос детины.

— Извините меня, Евгений Николаевич, за то, что я ударил вас. Скажите, мне, пожалуйста, вы знали по службе в Афганистане Михаила Дроздова.

— Да, знал. Это мой боевой товарищ. Он умер у меня на руках. А в чём дело? — холодно спросил Евгений.

— Это мой старший брат — Миша. Я увидел в ноутбуке его фото вместе с вами. Расскажите, как он погиб, — дрожащим от волнения голосом попросил он его.

Евгений поднялся с пола, вытирая кровь на разбитых губах. Присел на кровать.

— Здорово ты меня припечатал. Наверное, ты, как и твой брат, боксёр? Как зовут тебя?

— Владимир…

— Так вот, Володя, с твоим братом Мишей, моим лучшим другом, мы вместе воевали в Афгане. Его ЗИЛ-131 «духи» сожгли за месяц до того, как мне пришлось гореть в своём бэтээре. Евгений закашлялся, спазмы сдавили его горло…

— Я сейчас принесу воды, — спохватился его обидчик. — Чёрт! — следом же выругался он, — воды нет, только пиво… Принести? Оно в машине, я сейчас…

— Неси! — прохрипел Евгений, проглатывая комок горечи во рту.

Охранник убежал. Евгений подошёл к выходу и взял свою трость. Он видел в окно, как Володя открыл дверцу джипа и вытащил оттуда объёмный пакет и направился обратно в дом.

Ситуация разворачивается в противоположную сторону. В этом парне, что-то перемкнуло, — с удовлетворением подумал Евгений, усаживаясь на край кровати.

Вошёл Володя, сел на табурет напротив него, открыл бутылку пива и протянул ему.

— Извините, меня… Я чувствую себя полным дерьмом. Я ударил друга моего брата, на руках которого Миша умирал…

— Ладно, Володя, хватит убиваться. Меня за последние двое суток молотят по-чёрному и притом крепкие ребята. Сначала охранник на железнодорожном вокзале в Новосибирске, теперь вот ты…

Я начинаю уже к этому привыкать… — Судя по хорошо поставленному удару, ты окончил спортфак омского физкультурного?

Володя смутился.

— Да, его, три года назад. Окончил, работы нигде нет. Бился за деньги в боях без правил на «чёрных рингах». Потом позвали в телохранители.

Пошёл вслед за другом, не задумываясь, он сказал, что шеф бывший майор милиции, на криминал не подписывает. Поначалу оно так и было, но потом наш Эдуард Моисеевич стал таким же, как и все его дружки.

У него кто-то из родственников или близких друзей — крупная шишка в администрации области, говорят, что он его на эту дорожку столкнул.

— Расскажите лучше, Евгений Николаевич, про Мишу, — перевёл он разговор на другую тему, — не хочу я говорить о себе, мерзко всё стало у нас в стране и мы стали под стать всему этому.

Евгений отпил ещё из бутылки пива. В голове прояснилось. Он глубоко вздохнул, вспоминать о гибели своего друга ему было непросто.

— Мы с твоим братом познакомились на учебном пункте Тахта-Базарского пограничного отряда. Нас объединяло многое. Во-первых, — земляки, во-вторых, — оба служили в одном погранотряде, в одной мангруппе. Ну, и, конечно, война сплотила нас…

Это случилось в конце октября. Мы следовали колонной на помощь нашей мангруппе, блокированной духами. «Духи» применили свой излюбленный приём: они ударили по колонне из засады и рассекли её на части.

Прямой наводкой из-за дувала, метров с сорока, они подбили два ЗИЛа с боеприпасами, за рулём одного из них был Миша. Их расчёт был на то, что при детонации произойдёт взрыв и уничтожит значительную часть колонны.

Мишу ранило сразу, но он смог увести свой ЗИЛ с дороги в кювет и лишь после этого выпрыгнуть из него. Спустя некоторое время, начали рваться находившиеся во втором ЗИЛе мины.

Колонна встала как вкопанная — на узкой дороге невозможно было развернуться. Вверх уходила гора, там находилось кладбище — святое для мусульман место.

Если бы они нас атаковали со стороны кладбища, то уничтожили колонну в считаные минуты. Поэтому душманы атаковали нас со стороны кишлака.