Сквозь тени прошлого

Через полчаса она уже и забыла, что не планировала сидеть в зале, настолько захватывающим было развернувшееся на площадке действо. Ведущий напоминал талантливого дирижёра, только вместо палочки в его руках был молоток, которым он звонко ударял о кафедру, завершая сделку. Он виртуозно играл на слабостях собравшихся гостей: любви к искусству, щедро приправленной тщеславием и инстинктом победителя, которым обладали все успешные люди. Иногда шутил, взвинчивая до предела ставки и накаляя страсти.

Габриэлла восхищенно рассматривала великолепное полотно Ренуара, появившееся на вращающейся карусели. Когда на электронном табло появилась цена, публика зашумела и началась нешуточная схватка. Люди, не задумываясь, бросались миллионами, повышая цену и выкидывая с торгов не самых, по их мнению, обеспеченных. Габриэлла с большим интересом следила за пожилой дамой и её молодым, но очень амбициозным противником и даже про себя делала ставки. Это было захватывающее зрелище и единственное, о чём она могла сожалеть — что не может поучаствовать в аукционе, разве что, предварительно продав почку.

За несколько минут до окончания мероприятия к ней подошла всё та же элегантная блондинка и предложила проводить наверх, в зал, где состоится благотворительный приём. Габриэлла не совсем поняла, почему бы им не дождаться непосредственно окончания аукциона, но послушно поднялась и отправилась вслед за ней. Уже на выходе, повернувшись и окинув взглядом собравшихся гостей, она с усмешкой предположила, что, возможно, после последнего удара молотка о кафедру все эти достопочтимые леди и джентльмены наперегонки ринутся к выходу, как заядлые шопоголики кидаются к дверям магазинов в чёрную пятницу.

«Глупость какая. Ну что за мысли лезут тебе в голову?» — самой себе задала вопрос Габриэлла и обратила внимание, что её провожатая кивает в трубку телефона.

Захария встретил их на выходе из лифта и, освободив на сегодня своего распорядителя, нетерпеливо прижался к губам Габриэллы. В просторном вестибюле стояла тишина и, кроме них, никого не было, поэтому можно было не опасаться, что его — уважаемого и респектабельного английского бизнесмена застанут за таким неподобающим занятием.

— Я скучал, — оторвавшись от неё, шепнул Захария.

— А я — нет! — весело отозвалась Габриэлла.

— Не скучала? — Он изобразил неверие. — Вообще не скучала?

— Ну разве совсем чуть-чуть, — поддразнила она. — Я раньше никогда не присутствовала на аукционе, мне понравилось.

— Зак, почему ты не одобрил сделку с «Бонэмс»? — Вынырнул из-за угла Ник Иден. Габриэлла от неожиданности вздрогнула и быстро отпрянула от Захарии. — Добрый вечер, Габриэлла. Прекрасно выглядишь, — сделал комплимент он и выжидающе посмотрел на своего босса.

— Потому что последние два пункта меня не устраивают. Пусть наши юристы в понедельник внесут мои поправки и отправят договор в «Бонэмс». — Захария снова обратил всё внимание на свою леди. — Габриэлла, ты можешь подняться на этаж выше, там уже начался банкет, или подождать меня в кабинете.

Она засмеялась и приняла протянутую руку. Он якобы давал ей право выбора, но сам же за неё его сделал, приглашая присоединиться к гостям вместе, а ей отчего-то совершенно не хотелось сопротивляться и поступать наперекор.

Глава 20

На последнем этаже «Мартис» располагался огромный зал для проведения официальных мероприятий или частных вечеринок компании. И если публика на аукционе была несколько разношёрстной, то сюда доступа простым смертным не было. Только если в качестве обслуживающего персонала и то, как показалось Габриэлле, эти молодые юноши и девушки обслуживали великосветских гостей, не забывая про собственное достоинство и искренне полагая, что их время обязательно придёт, и они ещё займут места в элитных кругах привилегированного общества.

Сейчас Габриэлла неспешно курсировала между оживлённо беседующими группами людей, иногда останавливаясь послушать мнения об аукционе или его участниках. Давно она не присутствовала на мероприятиях, где у неё практически не было знакомых и, признаться, державшись за тёплую руку Захарии, Габриэлла чувствовала себя комфортней. Но, к сожалению, многие хотели побеседовать с ним тет-а-тет, и ей, по большей части, приходилось общаться с малознакомыми людьми. Она любезно улыбнулась буквально увешанной драгоценностями женщине, которая с глубокой озабоченностью обсуждала нищету в странах африканского континента и, сославшись на важный телефонный звонок, ушла в другой конец зала. Захария, в очередной раз извинившись, отошёл с каким-то пожилым джентльменом, а Габриэлла, сделав вид, что её это абсолютно не волнует, принялась в одиночестве рассматривать собравшуюся публику.