Скрытые глубины

Река была полноводная, текла лениво и начинала зарастать. На северном берегу люди выходили из баров. Он услышал негромкую музыку, которая растворилась в воздухе раньше, чем он успел ее распознать, потом взрыв автомобильного гудка. Низкое солнце отражалось от стекла, и вода казалась красной. Интересно, удивились бы Сэмюэл, Клайв или Питер Калверт, увидев Гэри за работой, когда он сидит за пультом звукорежиссера, управляет звуками, меняя, по-настоящему меняя их восприятие происходящего в этом протрясающем зале? Они знали его только как заядлого любителя птиц. Они дружили много лет, но на самом деле очень мало знали о жизни друг друга. Они знали, что он запал на Джули, любовь детства, с ее улыбкой и приятным мягким телом. Они ни за что не догадались бы, что он мечтает о подростке Лоре в короткой черной школьной юбке. Они считали друг друга друзьями, но у каждого были секреты, которыми они ни за что не поделились бы с остальными.

Его мобильный запищал. Сообщение от Джули. Его обдало чувством вины, стало физически дурно. Лицо стало горячим, будто он покраснел. Что ты делаешь сегодня вечером. Он отмел мысли о Лоре и немедленно ответил: Работаю. Освобожусь к полуночи. Он так долго ждал ответа, что уже почти сдался. Может, она обиделась, решила, что это отказ, а не простая констатация факта. Надо было получше обдумать свой ответ. Он волновался, подбирая слова для следующего сообщения. Ему пора было уходить на финальную проверку звука. Он всегда выключал телефон на время работы. Ответ пришел, когда он уже поднимался по лестнице, повернувшись спиной к реке. Я приеду к тебе. До встречи.

Глава тридцать пятая

Джули казалось, что, если она не выйдет из дома, она закричит. Встанет на верхнюю ступеньку лестницы, вдохнет полной грудью, откроет рот, и крик будет таким громким, что его услышат на другом конце улицы. Ее мать все еще была здесь, убиралась. Весь день жужжал пылесос и стоял запах хлорки и полироля, так что все вокруг даже не было похоже на ее дом. Если мать не убиралась, то разговаривала, пыталась вернуть Джули к жизни резкими словами и чувством вины. Как будто ей без этого не хватало своей вины. Джули всегда было легче ладить с отцом. Если бы приехал он, а не она, они бы напились вместе. Он сел бы рядом с ней на диван, включил бы музыкальные каналы по телевизору и рассказывал бы старые истории о знакомых музыкантах, обнимая ее, когда ей хочется плакать.

Она не могла попросить мать уехать. Матери казалось, что она помогает, и Джули не хотела ее обидеть. Потому что потом она опять будет чувствовать себя виноватой. Так что она весь день пыталась придумать предлог, чтобы сбежать из дома. Она сочинила историю о том, что ее пригласила к себе Лиза. Лиза приготовит ей ужин, и Джули останется у нее на ночь в комнате для гостей. Мать Джули одобряла Лизу, работавшую секретарем в большой адвокатской конторе в городе. Так что Джули вышла в сад и позвонила Лизе на мобильный. На другой стороне поля косили траву. Она наблюдала, как трактор ездит взад и вперед, монотонно и гипнотизирующе. Она могла бы смотреть на него весь день, но мама ни за что не позволит. Скажет, что она ленивая и эгоистичная, и придумает ей какое-нибудь полезное занятие.

– Если моя мама позвонит, скажи, что я у тебя, что я заснула и ты не хочешь меня будить.

Лиза была хорошей подругой и не задавала вопросов. Она действительно приготовила бы Джули ужин, выпила бы с ней вина и дала бы ей поплакать. Но Лиза жила в модной новой квартире в Тайнмуте, и Джули ни за что не сможет почувствовать себя как дома и расслабиться в таком месте. Сочиняя все эти отговорки, Джули снова почувствовала себя подростком. К вечеру все это ее утомило. Но она чувствовала также и легкое возбуждение. Все это время она знала, что на самом деле она просто хочет увидеть Гэри.

Перед выходом она приняла душ, стоя в ванне, где тогда лежал Люк. У них была старая занавеска с розоватыми пятнами плесени по нижнему краю, но полицейские забрали ее. Мама съездила в супермаркет за другой. Джули задернула занавеску и закрыла глаза, чтобы помыть голову. В первый раз с тех пор, как умер Люк. До этого, когда ей нужно было принять ванну, она ходила к Сэл. Она не спеша собралась, накрасилась, надушилась. Она знала, что это не вызовет у матери подозрений, потому что мать была того поколения, когда женщины не ходили в гости, не приведя себя в порядок.

Лора была у себя в комнате. Казалось, она поселилась там, выходила только поесть и в туалет. Джули подумала, что так было и до смерти Люка. Она постучала, просунула голову за дверь. Лора лежала на кровати. Не читала, не смотрела телевизор, просто лежала, уставившись в потолок.

– Ты в порядке, милая? – Джули села на кровать.

Лора повернулась, выдавила улыбку. Джули подумала, что ей лучше остаться дома. Эта картина напомнила ей Люка, когда у него начиналась депрессия. Но остаться она просто не могла. Если она не сбежит из дома, то сама сойдет с ума.