Скобелев, или Есть только миг…

Нелегко, видит Бог, нелегко и непросто было генералу Александру Петровичу Струкову сказать эти слова. Буря бушевала в его душе, но он успокаивал эту бурю масляной мыслью, что с Михаилом Дмитриевичем после столь высоких наград Государя ровно ничего не случится. Ну, обойдут орденом или чином – не более того, потому что до этого Александр Петрович по всем возможным каналам проверил прочность благорасположения Александра II к любимому народом Белому генералу. И, зная характер императора, был уверен, что подобное известие не будет воспринято им всерьёз, поскольку Александр никогда не считал себя полководцем, а славу любого своего подданного всегда полагал собственной славой.

– Я поехал с ним только ради того, чтобы услышать признание из его собственных уст. И услышал, Ваше Высочество, поскольку Скобелев неудержимо хвастлив.

– И что же ты услышал?

– В Болгарии существует заговор, цель которого провозгласить генерала Скобелева Государем.

Струков замолчал, надеясь по первым словам великого князя, по тону, каким будут сказаны эти первые слова, определить цену собственной информации, а тем самым и уровень личного его расположения. Но Николай Николаевич молчал, лицо его ровно ничего не выражало, и Александр Петрович забеспокоился. Он уж совсем было решился рассказать великому князю о первых шагах Скобелева по упрочению своей славы и своего положения в Болгарии – об организации боевых дружин на базе гимнастических обществ, – но не сказал. Он вовсе не помышлял о том, чтобы окончательно утопить Скобелева: он рассчитывал лишь выплыть самому с его помощью.

– Среди болгар у Скобелева масса почитателей, полагающих его едва ли не национальным героем…

– Скобелев был с адъютантом? – перебил великий князь.

– Так точно, Ваше Высочество.

– Немедля доставь адъютанта ко мне.

– Слушаюсь.

Александр Петрович не ожидал такого оборота и поначалу даже несколько растерялся. Однако повеление оставалось повелением, и он передал его Млынову.

– Что же именно интересует Его Высочество? – угрюмо спросил капитан.

– Болтовня Михаила Дмитриевича о болгарах, – туманно пояснил Струков, надеясь, что влюблённый в Скобелева адъютант сам разберётся в деталях.

– Я ничего об этом не знаю.

– Что ж, это – удобная позиция, – подумав, одобрил Александр Петрович.

Млынов в этом одобрении не нуждался, так как уже твёрдо решил на все вопросы великого князя отвечать с упрямой унтер-офицерской тупостью. Он понимал, что этим может навсегда перечеркнуть собственную офицерскую карьеру, но судьба Михаила Дмитриевича Скобелева была для него несравнимо дороже собственной.

– Сколь часто посещали Скобелева болгарские неофициальные делегации?

– Не могу знать, Ваше Высочество!

– Что значит «не могу знать»? Ты – старший адъютант, в твоих руках списки всех посетителей!

– Никак нет, Ваше Высочество! Списки вёл личный порученец подпоручик Мокроусов!

– Где он сейчас?

– В России с тяжёлым ранением, Ваше Высочество.

– Ловко! – Великий князь ходил по кабинету, громко стуча высокими сапогами. – Что Скобелев говорил Струкову о заговоре болгар?

– Не могу знать, Ваше Высочество!

– Чего ты не можешь знать?

– Ничего, Ваше Высочество, – вдруг негромко, но очень твёрдо сказал Млынов.

Главнокомандующий некоторое время смотрел в упор на капитана, постепенно наливаясь кровью. Заорал неожиданно:

– Дежурный!..

Дежурный адъютант тут же влетел в комнату.

– Ваше Высоч…

– Этого… – великий князь упёрся в Млынова чуть вздрагивающим пальцем, – этого дурака немедленно уволить из армии без пенсиона и мундира! Сегодня же! И выслать из Болгарии немедля, как только я подпишу приказ на увольнение!..

Млынов был уволен в тот же вечер: ему едва дали время на то, чтобы собраться, а попрощаться со Скобелевым так и не удалось. Но записку он оставить все же успел: «Прощайте, Михаил Дмитриевич, я Вас найду в России. Млынов».

Самолюбие великого князя главнокомандующего было настолько уязвлено, что он счёл за благо сделать вид, будто ничего и не произошло, и будто в разговоре с Млыновым он выяснил все, что хотел выяснить. А потому и сказал Струкову уже на следующий день:

– Это собственные бредни Скобелева, Струков. Теперь мне все известно и мною же все проверено. Однако ты доказал свою преданность. Ступай, но никому не болтай об этом. Если проболтаешься…

И внушительно погрозил пальцем.

5