Сказка об уроде

Он продержался два дня в стенах своего дома. В эти дни отсчёт продвинулся всего на пятнадцать единиц, и большая часть из них приключилась в результате вынужденных действий (нужно же было позвонить на работу и взять больничный — и кто виноват в том, что номер начальника заканчивается на «90»?) и снов (чего только не творили проклятые цифры, стоило Семёнову смежить веки — лезли из всех углов, крутились, танцевали, разве что арии не пели). И то ли голод вкупе с беспросветной тоской способствовали тому, то ли ещё что-то, но в третью ночь Алексей Семёнов вдруг понял, что эти страдания выпали на его долю не зря. Это было наказание — жестокое, но справедливое. Сколько раз родители говорили ему: «Лёша, вылезай ты на улицу, погуляй с друзьями», — но среди чисел, селившихся на бумажных пустынях, он чувствовал себя увереннее. «Лёша, составь нам компанию», «Лёша, айда с нами на природу!», и даже: «Алексей, годы-то идут, не пора ли подумать о семье?» — всё это он неизменно пропускал мимо ушей, предпочитая своих давних друзей, в которых был уверен. Лишь в самом укромном уголке души, почти в секрете от самого себя, Алексей хранил надежду, что когда-нибудь всё изменится — однажды в серый обрыдлый день чей-то голос скажет: «Простите, можно вас попросить?». Он поднимет голову и увидит ту, которая всё изменит; ту, которая вытащит его из царства бумажного мира. Но он считал, что эту конечную награду нужно заслужить упорным трудом, и потому с новым рвением уходил в расчёты, таблицы и графики.

Но всё обернулось совсем не так. Награды не было, а числа предали его, восстали против него. Мироздание было не лишено чёрного юмора: чопорно и педантично его приятели вели последний отсчёт, каждым своим появлением приближая момент конца.

Когда Семёнов понял это, он минуту оставался на кровати, потом встал и вышел из квартиры. В магазине он закупился так, что едва смог поднять тяжёлые пакеты, набитые едой. В тот вечер он пировал, и даже числа решили не омрачать его безнадёжное спокойствие и на какое-то время оставили его в покое.

Утром на работе Семёнов проявлял кипучую активность. За его отсутствие дела накопились, и он набросился на них, как голодный тигр на добычу: разбирал бумаги, ставил штампы, пальцы веером порхали по клавиатуре. Начальник, зашедший к нему перед обедом, одобрительно закивал, увидев блеск в глазах подчинённого. Семёнов просто-таки упивался работой — и в этом азарте даже не сразу осознал, что отсчёт сегодня так и не возобновился. Он видел сотни чисел, но убывающего ряда не заметил.

«Неужели всё? — недоверчиво подумал Семёнов. — Это прекратилось, я могу жить дальше?».

Он хранил робкую надежду полчаса, пока к нему не подошли двое коллег из соседнего кабинета — Эдуард и Василий. Оба только что сытно пообедали, их широкие румяные лица полнились жизнелюбием.

— Давай обратимся к Лёше, — сказал Эдуард, толкнув Василия под бок. — Он будет нашим секундантом.

— Давай, — согласился Василий. Семёнов, предчувствуя нехорошее, сделал вид, что очень занят подведением баланса, но коллеги таких мелочей не замечали.

— Послушай, Лёша, — начал Эдуард, расстегивая верхнюю пуговицу белой рубашки. — Тут у нас спор с Васей возник, пока мы обедали в столовой…

— В общем, я вчера видел по телевизору передачу про побеги из тюрем… — встрял Василий.

— Ну ты, дай человеку рассказать! — Эдуард взмахнул рукой. — Короче, он говорит, что в этой передаче сказали, что больше полутора минут задержать дыхание под водой невозможно. А я ему — чушь собачья, даже мы с тобой можем спокойно не дышать полторы минуты, делов-то! В общем, слово за слово, мы решили поставить эксперимент и проверить…

— Только нужен секундант, — сказал Василий. — Услужи, Алексей, а?

— Ну вы даёте, ребята, — Семёнов покачал головой. — Обоим за сорок, а как дети малые… Ладно, что нужно делать?

— Мы задержим дыхание, а ты гляди, чтобы этот толстяк (Василий презрительно ткнул пальцем Эдуарда в живот) не жульничал, не дышал.

— Ага, чья бы корова… — Эдуард хохотнул и положил телефон на стол перед Семёновым. — Но главное — следи за временем. Я секундомер уже настроил на девяноста секунд. Скажешь, когда время истечёт.

— Извините, ребята, — Семёнов, покрывшийся потом, приподнялся на кресле. — Меня срочно вызывал начальник…

— Да никуда босс не денется! — Василий расслабил узел галстука на шее. — Всего полторы минуты. Ну же, Лёша. Поехали?

— Поехали! — весело рявкнул Эдуард и коснулся кнопки телефона. Оба тут же вобрали воздуха в грудь и замерли, выпучив глаза. Зрелище выглядело донельзя комично, и коллеги уже начали привставать с кресел, поворачивая головы к ним.

А Семёнову было не до смеха. Телефон на столе издавал мерное попискивание, отсчитывая секунды. Он закрыл глаза.

«От судьбы не уйдёшь, Алексей».

Он почувствовал себя усталым. Действительно, к чему тянуть резину? Эта бессмысленная игра, пришедшая в голову двух придурков, даже может сойти за благословение. Просто смотри на числа на экранчике — и всё закончится в течение пары минут…