Сказание о Синей птице

На юге Саньмяо потомок покоренного Чи Ю отказался присягать Чунхуа и в защиту Яо поднял восстание. Чунхуа быстро собрал войско и отправился подавлять мятеж.

Он сослал Гунгуна в Ючжоу, Хуаня – в Чуншань на юге, Саньмяо – к горе Саньвэй на западе. Эти трое, а также погибший у Юйшани Гунь были объявлены Чунхуа «четырьмя злодеями».

– 13 ~

Я лишился сна и аппетита.

Мой отец был в опасности, но что я мог сделать?

Я слышал зов проклятых шашек и шел на него ночью под светом луны.

– Ты не должен был избавляться от них. – Дева-воительница появилась передо мной с игральной доской в руках. – Гляди же, они поведают тебе все о твоем отце, подскажут как быть. – Голос Черной птицы был нежен.

– Уходи! – Я отвернулся, не глядя на доску.

– Вспомни о Гуне, подумай о том, как трагична была его гибель! И теперь, когда твой отец во власти Чунхуа и его жизнь висит на волоске, как ты можешь так поступать?

Закрыв глаза, я вновь видел Гуня, прикованного к скале железными цепями, его окровавленное тело навсегда отпечаталось в моей памяти.

Я робко шагнул к Черной птице, сердце отчаянно стучало. С моим приближением доска будто оживала, пульсируя вместе с моим дыханием. Да, мы с ней единое целое. Я принадлежу ей, а она – мне. Кажется, я слышал, как она тихо зовет меня.

Дрожащими пальцами я раскрыл доску. И почувствовал, будто огонь прожег в моем сердце путь. Кровь забурлила. Я ощутил, как вэйци забирает энергию из моей крови, но я был готов к этому, взамен желая лишь видеть почаще отца.

И я увидел его.

Он сидел в зале, с седыми висками и постаревший настолько, что я с трудом узнал его. В отдалении, ожидая приказа играть, стояли музыканты с колокольчиками, барабанами и глиняными флейтами. К Яо подошел Чунхуа и поклонился.

– Господин, я пригласил лучших музыкантов Центральной равнины сыграть для вас. – Он махнул рукой, и зал наполнился музыкой.

Отец встал и равнодушно прошел мимо музыкантов к выходу. Стражник у двери преградил ему путь алебардой. Яо гордо взглянул на него, а тот, избегая смотреть на императора, опустил голову, но не алебарду.

– Что такое? Почему меня не выпускают?! – рявкнул отец, обернувшись к Чунхуа.

– Господин, вам нездоровится и у вас плохое настроение. Я специально пригласил музыкантов исполнить ваши любимые произведения. Вы можете со спокойной душой наслаждаться музыкой здесь, в этом зале. Отложим вопрос о союзе племен и не будем больше тревожиться.

Яо усмехнулся, долго не решаясь ответить.

– Забудь об этом, я хоть и стар, но у меня еще достаточно сил, чтобы участвовать в делах союза. Ты наследник и можешь только высказывать свое мнение по важным вопросам.

– Это верно. – Чунхуа покорно склонил голову.

– У меня к тебе одна просьба.

– Говорите, господин.

– Я волнуюсь о Чжу… Как он там, в долине реки Дань…

Услышав слова отца, я едва не заплакал и наклонился к доске, поближе к нему.

– Я скучаю по Чжу, позволь мне увидеться с ним.

– Ах, это… Боюсь, что сейчас это неуместно… – Чунхуа колебался. – Господин, вы не можете покидать столицу.

– Тогда приведи его сюда ко мне. – Яо пристально смотрел на Чунхуа.

– Это абсолютно невозможно.

– И почему же?

– Чжу – глава долины Дань, а ее жители не могут оставаться без его присмотра.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – рассмеялся отец, а затем резко сказал: – Ты не хочешь, чтобы я встречался с сыном, потому что боишься за свое положение! Но я собираюсь передать трон тебе, поэтому не переживай. К тому же с чего ты решил, что человек, лишенный добродетели, может претендовать на трон?

Лицо Чунхуа исказилось от ярости, взмахом руки он остановил музыку.

– Что ж, хорошо! – Чунхуа развернулся и вышел из зала, прежде чем отец успел что-то ответить. Дверь главного зала с шумом захлопнулась. Снаружи дежурила стража, подчиняющаяся приказам Чунхуа. Без его повеления дверь останется закрытой.

Главный зал дворца Пинъяна стал темницей для отца.

* * *

– Отец! – Боль пронзила меня. Видение растаяло, игральная доска засияла в лунном свете.

Опрокинув доску, я, пошатываясь, пошел прочь.

– Чжу, ты можешь влиять на людей с помощью вэйци! Чжу! Спаси отца! – Голос Девы сопровождал меня в темноте.

Я остановился и обернулся на опрокинутую доску.

– Чжу, возьми в руки вэйци!

У меня закружилась голова. Развернувшись, я медленно подошел к доске и протянул к ней руку.

«Помни, человеческое дитя, не поддавайся искушению…» Последние слова дяди пронзили мое тело, как молния, вызволив меня из морока.

От боли я зажмурился, достал меч Гуня и со всего размаху ударил по расчерченной доске.

– Демон!

Вспышка холодного света, и доска исчезла. Сердце стонало, я осел на землю и свернулся клубком. Нескончаемая боль не давала мне ни думать, ни двигаться.

– Ха-ха-ха! Чжу! Это уже второй раз, когда ты пытаешь уничтожить вэйци! У нее три жизни, и на третий раз ты погибнешь вместе с ней. Хочешь ты того или нет, но вы с ней одно целое, и погибнете вы вместе. – Черная птица крутанулась на месте и исчезла в лунном свете.

– 14 ~

Вооружившись мечом Гуня, я начал собирать войско долины Дань.