Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме»

Густахм отправил сразу из дворца
К Хосрову быстроногого гонца.

Гонец, дорогу выбрав покороче,
Как новый месяц тьму прорезав ночи,

Предстал пред новым шахом и тотчас
Поведал о случившемся рассказ.

Царевич стал желтей цветка шафрана,
Когда узнал о бедствиях Ирана.

Он молвил так: «Найдет погибель тот,
Кто на тропу беспечности свернет,

Кто, неразумный, не внимает небу,
Невежеству и злобе на потребу.

Тобой, гонец, рассказанное зло
Мне вновь дыханье жизни принесло:

Когда отец возжаждал крови сына,
Мне сделалась пристанищем чужбина,

Теперь, когда отец незряч и слаб,
Ему покорен буду я, как раб».

Он в путь пустился, как в полет орлиный,
Возглавив многомощные дружины,

И были предводителем горды
Стрелки из Ардабеля и Барды.

Когда узнали жители столицы.
Что прибыл к ним властитель юнолицый,

Тогда покой и мир обрел Багдад,
И миродержец был покою рад.

Вельможи встретили его с весельем,
Пришли с венцом, с алмазным ожерельем,

Эбеновый поставили престол.
Хосров, сияя, на него взошел,

Надел венец и так сказал мобеду:
«Я шахом стал благодаря Изеду.

Лишь тот, кто шествует путем благим,
Достоин царством управлять таким.

Моей душе чужда несправедливость —
К беде ведет всегда несправедливость, —

Я только правду в спутнике беру,
Моя душа устремлена к добру.

А вы в повиновенье поклянитесь
И этим трем условьям подчинитесь, —

Вот первое: людей не угнетать.
Второе: верность шаху соблюдать.

И третье: не глумиться над послушным,
Не быть к чужому горю равнодушным.

О злых делах пора теперь забыть,
На справедливый путь пора вступить.

Блюсти я буду, правдой вдохновленный,
Одной лишь человечности законы.

Мою увидит милость даже тот,
Кто на мое величье посягнет.

Я не склонюсь к деяньям Ахримана:
Нужны ль дороги мрака и обмана

Тому, кого возвысил род людской?
Я мир дарую людям и покой!»

Всех осенило счастьем это слово,
Они ушли, благословив Хосрова.

Глава двадцать седьмая Хосров беседует со своим отцом Ормуздом