Скандинавские мифы

Ну и, наконец, Хельхейм, или просто Хель (иногда эту «страну мертвых» называют так же, как и ее владычицу). Что представлял собой этот «древнескандинавский ад»? Кто попадал туда? Можно ли судить о том, что это место, специально предназначенное для нечестивцев, которым не нашлось места ни в Вальхалле, ни в чертоге Гимле, ни в свитах Гевьон или Тора? Нет, не все так просто. Например, если верить песне «Поездка Брунхильды в Хель», которая является частью «Старшей Эдды», и сама Брунхильда, и ее возлюбленный Сигурд после смерти попали именно туда. Но почему? В качестве одной из причин сама дева-воительница называет то, что Один страшно разозлился на нее (о причинах этого гнева мы уже рассказывали). И поэтому ее не отправили ни в свиту какой-нибудь из богинь, ни в Вальхаллу прислуживать эйнхериям, тем более что валькирией она уже официально не являлась. Но ведь наказание в виде многолетнего сна на горе Брунхильда, скажем так, уже отбыла. И все прочее, что было предначертано Одином, с ней уже свершилось. А уж Сигурд, делая скидку на моральные установки древнего общества, и вовсе ничем особенным себя не запятнал.

Богиня Хель. Гравюра по оригиналу Й. Гертса. 1889 г.

Получается, что Хельхейм – это не аналог ада или чистилища, это просто обиталище для умерших, куда могли попасть и вполне законопослушные покойники. При этом Снорре Стурлусон в «Младшей Эдде» упоминает, что в Хельхейм попадали «недобрые люди», а также те, кто умер от старости или болезни. Но не будем забывать, что Стурлусон был христианином и, скорее всего, невольно проецировал свои представления на предания древних скандинавов, ведь где-то же должен быть «ад для плохих». Но ада в христианском понимании у древних жителей Севера, видимо, все же не было. Правда, в царстве богини Хель имелись совсем уж неприятные места, например Настронд (или Змеиный чертог), который сплетен из ядовитых змей. Яд, сочащийся с клыков огромных гадов, жжет находящихся в Настронде убийц, воров и клятвопреступников. Но есть мнение, что легенды о Настронде в скандинавской мифологии появились достаточно поздно, уже под влиянием христианских представлений об аде. Ну а все прочие обитатели владений Хель ведут вполне спокойную жизнь, правда довольно безрадостную.

Глава 5 Животное начало: звери и другие мифические существа

И снова о мировом древе

Животный мир скандинавской мифологии очень богат. Помимо уже перечисленных фантастических зверей – коня Слейпнира, козы Хейдрун, коровы-прародительницы Аудумлы – в древних сказаниях упоминается еще множество разнообразных живых существ. Даже ясень Иггдрасиль, который мы, казалось бы, осмотрели сверху донизу, может преподнести немало сюрпризов.

Так, в легендах упоминается то ли змей, то ли дракон по имени Нидхёгг, проживающий у самых корней мирового древа. Вечно охваченный злобой и ненавистью, он подгрызает корни Иггдрасиля, и в этом одна из причин того, что живущие поблизости девы-норны вынуждены регулярно поливать ясень целебной водой из источника Урд. Также Нидхёгг исполняет ряд обязанностей на Берегу Мертвых, расположенном рядом с владениями богини Хель: например, он пожирает некоторых грешников.

На вершине ясеня сидит орел, который, согласно «Старшей Эдде», не имеет имени, зато между глаз мудрого орла сидит ястреб по имени Ведрфельнир. Композиция получается довольно странная, поэтому есть версия, что либо составители «Эдды» неправильно записали первоначальные мифы, либо орел и ястреб – это некий дополнительный символ, который олицетворяет всевидящего Одина и служащих ему воронов. Орел постоянно ругается с драконом Нидхёггом, но так как есть опасения, что из-за огромных размеров мирового древа им плохо слышно друг друга, по стволу ясеня туда-сюда снует белка по имени Рататоск («грызозуб»). Она передает от орла к дракону и обратно все то, что они хотят сказать друг другу.

У. Коллингвуд. Иггдрасиль. Обложка издания «Старшей Эдды». 1908 г.

По крыше Вальхаллы и ветвям ясеня бродят несколько оленей, жующих листья Иггдрасиля. В первых песнях «Старшей Эдды» названо имя только одного из них – Эйктюрнир, в последующих же упоминаются еще несколько таких животных. Они не просто праздно гуляют по веткам великого ясеня: роса, стекающая с их огромных рогов, дает начало множеству рек.