Сюрреалисты

(ПИКАССО, КОКТО, БРЕТОН и Корова общаются с манекенами в антракте. У Коровы слуховая трубка).

ЭЛЮАР. Я увидел Бретона в другом конце зрительного зала и ошибочно принял его за друга, которому во время войны оторвало голову. Я очень обрадовался тому, что мой друг жив и его голова по-прежнему на плечах, поэтому мог думать только об одном: добраться до него, прежде чем он снова умрет. (Продирается сквозь людей и манекены, сшибает Корову на пол). Эркюль. Эркюль. Это я. Поль. У тебя голова.

БРЕТОН. Он продирался ко мне, сквозь толпу стариков со слуховыми трубками. Чуть не сбросил Пикассо с балкона (ЭЛЮАР сбивает с ног ПИКАССО и перебирается через КОКТО). Жан Кокто лишился зуба.

ЭЛЮАР (уже лицом к лицу в БРЕТОНОМ). Эркюль? Вы не Эркюль. Теперь понятно, почему у вас голова. Извините. Я принял вас за мертвеца. Мне крайне неловко.

НАДЯ. Дружба всегда начинается и заканчивается неловкостью.

ЭЛЮАР. Я ушел, как побитый пес. Но мы случайно встретились на следующий день, в лавке мясника, а после этого стали близкими друзьями. Наше существование полно внезапных параллелей и удивительных совпадений, как лес Бодлера и синхроничность. Я уверен, что реальность соткана из струн гармонии и все – символ, но чего?

ГАЛА. Отчасти обаяние Поля в том, что он – простак. Он зарабатывает деньги, покупая ужасные картины и продавая их старухам по более высокой цене. Виноватым себя не чувствует, потому что они – богатые американки, а потому вульгарные, глупые и заслуживают того, чтобы их грабили. Но в сердце Полю нужны боги, чтобы поклоняться им.

ЛЕОНОРА. Все боги – демоны в масках.

ГАЛА. Поль родился для того, чтобы быть чьим-то апостолом, а Бретон хочет быть Богом. Он играет роль величайшего мирового авторитета, но не знает и половины того, чем бахвалится. Но при этом его жалкая наглость довольно-таки привлекательная. Однако, вы двое такие близкие друзья, что мне, пожалуй, не следует с ним спать.

БРЕТОН. У меня разбито сердце.

ГАЛА. Бретон прикидывается, будто ненавидит меня, но тайно хочет заняться со мной жаркой, страстной, отчаянной любовью. Но его редко хватает на жар и страсть.

ЭРНСТ. Нет победы над желанием.

ГАЛА. Ой, посмотрите. Это Макс. Он тоже хочет переспать со мной. Разница в том, что он не пытается убедить себя в обратном. Макс, ты покажешь мне свой коллаж, а я покажу тебе мой.

(ГАЛА уходит следом за ЭРНСТОМ).

ЭЛЮАР. Разве она не восхитительная? И такая красивая.

БРЕТОН. Как и кобра.

ЭЛЮАР. Она также потрясающе интересное человеческое существо. Ты так не думаешь?

БРЕТОН. Не хочешь ты знать, что я думаю.

ЭЛЮАР. Я всегда хочу знать, что ты думаешь. И даже когда не хочу, ты все равно мне скажешь. Что с ней не так?

БРЕТОН. Ничего, кроме того, что она – чистое зло.

ЭЛЮАР. Что ты такое говоришь?

БРЕТОН. Ты спросил, что я думаю. Я тебе сказал. Эта женщина – дьявол. Уйди от нее до того, как она уничтожит тебя.

ЭЛЮАР. Зачем ей уничтожать меня? Я никогда не встречал более возбуждающей женщины.

БРЕТОН. Что ж, если хочешь, хорошо проводи с ней время, но, ради Бога, не женись.

ЭЛЮАР. Но я уже женился на ней. До того, как меня направили на фронт. Оно был безумный секс, а потом отвратительная бойня.

БРЕТОН. Бойня продолжится, пока она не покончит с тобой. И не говори, что я тебя не предупреждал.

ЭЛЮАР. Тебе нет нужды предупреждать меня. Я – счастливейший человек на свете. Гала. Макс. Подожди меня. Мы займемся гимнастикой голышом. (Уходит).

БРЕТОН. Женщины организовали заговор, чтобы навечно уничтожить мою умиротворенность ума. Любовь, она – как одержимость карусельной музыкой, или ты вдруг ощущаешь себя в объятьях осьминога.

НАДЯ. Почему ты бросил меня?

БРЕТОН. Это все совы. Совы пришли, чтобы предупредить меня о твоем безумии.

НАДЯ. И ты им поверил?

БРЕТОН. Совам всегда нужно верить. Последствия неверия совам очень серьезные.

ЛЕОНОРА. Человек влюбляется в другого человека до того, как узнает его. Любовь – это воспоминание.

Картина 5 Алхимическое парное слияние через совокупление

ЭЛЮАР. Макс – самый талантливый дадаист в Германии. После войны мы тайком вывезли его во Франсию по моему паспорту. С самого начала Макс был мне, как брат. Мой двойник. Мое немецкое второе «я». Мы с Максом воевали в Вердене по разные стороны фронта. Нам так повезло, что мы не убили друг друга.

ТЦАРА. Время еще есть.

ЭЛЮАР. Приехав в Париж, Макс жил у нас. Мы с ним были очень близки. Макс и Гала тоже были очень близки.

ГАЛА. Мы с Максом были очень близки.

ЭЛЮАР. Я до сих пор помню наши долгие дискуссии об искусстве.

ЭРНСТ. Бог – это коллаж. Он создает себя из кусков себя, как робот, который продолжает разбирать себя, а потом собирать вместе в разных конфигурациях. Здесь мы заняты конструированием эротических механизмов.