Синий сапфир

– Нет, это вечернее платье для суареи. – Мадам Россини закрепила крошечные, изумительно сделанные шёлковые розы по краю глубокого выреза. Поскольку её рот был полон булавок, говорила она совершенно неотчётливо. – Тебе можно не пудрить волосы, их тёмный цвет выглядит фантастично на красном фоне. Так, как я себе и представляла. – Она лукаво подмигнула мне. – Ты привлечёшь внимание, моя Лебединая шейка, n'est ce pas, – хотя, конечно, смысл не в этом. Но что я могу поделать? – Она воздела руки – с её маленьким ростом и черепашьей шеей это выглядело очень мило, тем более по сравнению с Джордано. – Ведь ты просто маленькая красавица, и нету никакого смысла драпировать тебя в одежды блошиного цвета. Так, Лебединая шейка, готово. Сейчас займёмся бальным платьем.

Бальное платье было бледно-голубого цвета, с кремовой вышивкой и рюшами, и оно сидело на мне так же идеально, как и красное платье. Если это возможно, у него был ещё более откровенный вырез, а юбка колыхалась вокруг меня метровыми волнами. Мадам Россини озабоченно взвесила в руке мою косу.

– Я не знаю, как нам это сделать. В парике тебе будет неудобно, тем более что под ним надо спрятать твою гриву. Но волосы у тебя настолько тёмные, что пудрой мы добьёмся только гадкого серого оттенка. Quelle catastrophe! – Она сморщила лоб. – Ладно. На самом деле ты бы была absolument в тренде, но – какая это была ужасная мода!

Впервые за день я улыбнулась. ‘адкий! Ужясный! Да, как верно! Не только мода, но и Гидеон был ‘адкий и ужясный (и ещё сквьерный!), с этого момента я буду только так думать о нём (и баста!).

Мадам Россини, казалось, не замечала, что она льёт бальзам на мою душу. Она всё ещё возмущалась той эпохой.

– Юные девушки, пудрившие волосы, пока они не делались как у бабушек, – ужасно! Пожалуйста, надень эти туфельки. Не забудь, что тебе придётся танцевать в них. Ещё есть время над ними поработать.

Туфли – вышитые красные к красному платью, бледно-голубые с золотыми пряжками к бальному платью – были удивительно удобные, хотя и выглядели как из музея.

– Это самые красивые туфли, которые я только надевала! – сказала я с воодушевлением.

– Ну ещё бы! – Мадам Россини сияла. – Так, мой ангелочек, готово. Постарайся сегодня пораньше лечь, ведь завтра волнующий день.

Пока я переодевалась в джинсы и любимый тёмно-синий пуловер, мадам Россини надевала платья на безголовые портновские манекены. Затем она поглядела на часы и недовольно нахмурилась.

– Этот невозможный юноша! Он должен был быть здесь ещё четверть часа назад!

Мой пульс немедленно скакнул.

– Гидеон?

Мадам Россини кивнула.

– Он не принимает этого всерьёз, он считает, что совсем не важно, хорошо ли сидят на нём брюки.

«‘адкий, ужясный, сквьерный», – попробовала я свою новую мантру.

В дверь постучали. Это был тихий звук, но он словно развеял все мои благие намерения.

Я вдруг не могла дождаться вновь увидеть Гидеона. И одновременно я ужасно боялась этой встречи. Его мрачных взглядов я больше не вынесу.

– Ах, сказала мадам Россини. – Это он. Входите!

Всё моё тело напряглось, но вошёл не Гидеон, а рыжеволосый мистер Марли. Как всегда, нервный и смущённый, он залепетал:

– Я должен проводить Ру-… э-э-э… мисс на элапсирование.

– Хорошо, – ответила я, – мы только что закончили. – Из-за спины мистера Марли мне ухмылялся Хемериус. На время примерки я его отослала.

– Я только что пролетел сквозь самого настоящего министра, – радостно заявил он. – Это было круто!

– А где этот юноша? – загремела мадам Россини. – Он должен был явиться на примерку!

Мистер Марли кашлянул.

– Я видел Алма… мистера де Вильерса разговаривающим с другим Ру… с мисс Шарлоттой. Он был в сопровождении своего брата.

– Tiens! Мне это совершенно не интересно! – гневно произнесла мадам Россини.

А мне нет, пронеслось в моей голове. В мыслях я уже писала смску Лесли, с одним-единственным словом: «Харакири!».

– Если он немедленно не появится, я пожалуюсь на него Великому Магистру, – заявила мадам Россини. – Где мой телефон?

– Извините, – пробормотал мистер Марли. Он смущённо теребил в руках чёрную повязку. – Могу я?..

– Разумеется, – ответила я и позволила завязать себе глаза.

– К сожалению, карьерист говорит правду, – сообщил Хемериус. – Твой драгоценный камешек флиртует на чём свет стоит с твоей кузиной. Равно как и его хорошенький братец. И что только мальчишки находят в рыжеволосых? По-моему, они все собрались в кино. Но я лучше тебе об этом не скажу, иначе ты опять начнёшь реветь.

Я покачала головой.

Хемериус поглядел в потолок.

– Я могу за ними последить, хочешь?

Я усердно закивала.

Во время долгого пути в подвал мистер Марли упорно молчал, а я предавалась мрачным раздумьям. Только когда мы добрались до помещения с хронографом и мистер Марли снял с меня повязку, я спросила его:

– Куда вы меня сегодня отправите?

– Я… мы ждём номера девять, э-э-э… мистера Уитмена, – ответил мистер Марли, глядя в пол. – Я, разумеется, не вправе сам запускать хронограф. Пожалуйста, присядьте.