Синий дым

Мой детский мир такой уютно-тёплый,
Под маленькой иконкой в головах.
И через замороженные стёкла
Звезда рождественская в небесах.
Обсажен ёлками каток на речке.
И вот домой врываешься едва,
Уже трещат в большой голландской печке
Берёзовые жаркие дрова.
И мама Лермонтова напевает
У изголовья стихшей егозы.
И тихим белым ангелом сияет
Через кристалл счастливейшей слезы.

Всё так и вышло. Вставил ногу в стремя,
Махнул рукой, и вот за годом год…
И материнское поднявши бремя,
Заплакал белый ангел у ворот.
Но памяти, средь мусора и вздора,
Одно виденье сердцем вручено:
Тот дом, где у дощатого забора,
Под шум дубов, расстались мы давно…

Корсика

Елене Люц

Петрето, Бонифачио, Сертень.
Как радостно звучат для уха!
Из Портоверрио старуха
Сказала мне в тот августовский день:
«Кто раз увидел остров голубой,
Теряет сердце здесь навеки…»
Сияет Корсика передо мной
С тех пор, лишь я смыкаю веки.
Я со скалы, неловкий рыболов,
Ненужную закинул леску.
Зато легенды и дела веков
Летели с башни генуэзской.
Три имени — три горные орла —
Поборники народной воли.
Их память корсиканца сберегла,
Рока, Корео и Паоли!
Взлетало море синее у скал,
Легчайшей бешеною пеной.
И в дикой радости тебя я звал:
«Карабкайся сюда, Елена!»

Гостеприимство

Мы поднимались к перевалу
По нестерпимейшей жаре,
Наметив твёрдо для привала
Ту деревеньку на горе.

Дорога пыльной, серой лентой
Вилась среди сухих камней.
И вдруг за ледяным абсентом
Мы в кабачке нашли друзей.

И как уютно стало сразу
От простодушной теплоты,
И, помнишь, — не моргнувши глазом,
Яд мутный выпила и ты.

А по зелёной нашей карте
Чертил дорогу карандаш.
Через всю Корсику в азарте
Летел маршрут беспечный наш.

С друзьями новыми, как братья,
Расстались мы, сойдясь на час.
Так Корсика встречала нас
Благожелательным рукопожатьем.

Сон

Взъерошенный, взирает с удивленьем
Дрозд, лапку поджимая под брюшко.
Кустарники, деревья и селенья
Несмелым покрываются снежком.

И мы идём тропинкою знакомой,
Не узнавая столь привычный лес,
И мир, объятый снежною истомой,
Затих под снежной тяжестью небес.

Смотри, как изменяется природа:
Покрыты шапкой снеговою пни.
И память вдруг зачёркивает годы,
Ребяческие возвращает сны.

След беличий бежит цепочкой узкой,
А я вдыхаю радостно озон.
Подумай-ка, такой ручной, французский,
Лес — снегом — в край родной преображён.

«Опять горят любимые созвездья…»