Синдром отката

С одной стороны – расквашенный вертолет, с другой – медно-красный «гриб», вздымающийся над останками отеля, – здесь было на что посмотреть! Однако несколько минут спустя Виллем поймал себя на том, что пялится совсем на другое. Привлеченный взрывом и грохотом, на крышу высыпал больничный персонал. Люди шли и из будочки в углу крыши, куда, видимо, выходила чердачная лестница, и из лифта возле вертолетной площадки. В основном они выглядели как обычные доктора, медсестры, санитары и прочие: медицинские костюмы с цветовым кодом, стетоскопы, бейджики. Были, конечно, и региональные отличия: много этнических папуасов, много женщин в головных уборах католических монахинь. Дальше к ним начали присоединяться люди, не похожие на медиков, – видимо, пациенты из числа способных передвигаться или больничные посетители. Виллем не мог отвести глаз от одного из них: седовласого папуасского джентльмена, одетого в одну лишь котеку[101]. Об этих штуковинах Виллем читал, но ни разу не видел вживую – и ему казалось, что они намного меньше. «Футляр для пениса» по размеру должен соответствовать пенису, разве нет? Но котека у этого старика была намного, НАМНОГО больше любого члена, какой ему случалось видеть – а в молодости Виллем их повидал немало! Широкий (ровно настолько, чтобы вместить член) ее конец был приторочен к паху. Оттуда она загибалась кверху, к животу, поддерживалась веревкой, обвязанной вокруг пояса, поднималась еще выше, закручивалась спиралью и оканчивалась острым концом в районе грудины. Виллем подозревал, что смотреть на это во все глаза невежливо; но с другой стороны, раз уж человек выходит на люди в таком наряде, быть может, еще более невежливо не смотреть?

Для начала все вместе сбросили вертолет с крыши. Дело в том, что к больнице уже летели новые, настоящие санитарные вертолеты с настоящими ранеными на борту. Вертолет Т. Р. занимал предназначенное для них место. И улететь не мог. Так что больничная охрана огородила территорию на лужайке внизу, отогнав оттуда любопытных. Как только территорию очистили, пара десятков собравшихся на крыше вместе налегли на вертолет и толкали его, пока застекленный нос не высунулся из-за парапета. Затем взялись за длинный хвост и, используя его как рычаг, наклонили вертолет вперед. Хвост быстро задрался так, что до него было уже не дотянуться. Тогда люди начали подлезать под вертолетные шасси, подставлять под них плечи и толкать вперед и вверх. Виллем надрывался вместе со всеми; справа от него рвала жилы Амелия, слева – мужик в котеке. Быть может, знания высоких технологий и глубокого понимания современного мира этому мужику недоставало, однако процедуру скидывания вертолета с крыши он уразумел не хуже всех прочих и даже высказывал (жестами) вполне разумные предложения о том, с какой стороны взяться и как лучше распределить силы. Наконец вертолет перевалился через парапет и с грохотом рухнул вниз. Человек в котеке следил за его полетом без особого любопытства. Должно быть, в отличие от людей с более современным мышлением, его эта сцена ничем не поразила. Потом он встретился глазами с Виллемом – с которым, можно сказать, был уже знаком – и сделал жест, понятный во всех уголках мира и означающий: «Эй, приятель, закурить не найдется?» Виллему пришлось похлопать себя по карманам и показать пустые ладони.

– Ни у кого не найдется сигареты? – громко спросил он.

Скоро сигарета появилась из кармана уборщика. Выразив должную благодарность, человек в котеке переломил ее пополам, сунул серединой в рот и задымил с обоих концов, глядя, как первый санитарный вертолет с потерпевшими опускается на крышу.

Дальше Т. Р. повел всех к чердачной лестнице. Проходя мимо лифтов, обслуживавших вертолетную площадку, Виллем обратил внимание на табличку над дверями: «МЕДИЦИНСКИЙ ПАВИЛЬОН Т. Р. И ВЕРОНИКИ ШМИДТ». Ниже, по всей видимости, то же было повторено по-индонезийски и на одном из восьмисот местных языков.

– А куда мы идем? Просто любопытно, – поинтересовался Виллем, вслед за Т. Р. спустившись по восьми пролетам современной железобетонной лестницы и оказавшись в куда более старом больничном крыле с линолеумными полами, деревянными дверями и запахом дезинфектанта. Такие больницы строили в Нидерландах сразу после войны.

– В родовое.

– Куда-куда?

– Отделение родовспоможения, – пояснил Т. Р.

Странный выбор, но, возможно, логичный? Травма, хирургическое, интенсивная терапия, реанимация – все они сейчас переполнены или скоро будут переполнены. А рожениц сегодня столько же, сколько и в любой другой день.