Синдром Фигаро

– Вчера? В котором часу? – С Рыбака мигом слетело игривое настроение.

– Так же поздно, около полуночи.

– А можно вас попросить еще раз скопировать записи камеры видеонаблюдения? Вчерашние, – попросил Иван и протянул девушке флешку. – Надеюсь, мы в этот раз обойдемся без звонка вашему шефу?

– Да, конечно, вы только постойте, пожалуйста, вместо меня, хорошо?

Отсутствовала она недолго – минуты три. Учитывая, что за это время в магазин никто не заглянул, его владелец вряд ли мог похвастаться большой выручкой.

– Вот, – Оксана протянула флешку, – скопировала.

Иван рассыпался в благодарностях, Щедрый был более сдержан.

– Ну, теперь можно и домой, – сказал Рыбак, направляясь к машине.

– Домой к Молчанову, ты хотел сказать? – усмехнулся Щедрый.

– Ну да, сегодня наш с тобой дом там.

– Твой – да, а я, пожалуй, вернусь. У меня на завтрашнее утро кое-какие дела запланированы, не хочется приехать на работу с опозданием.

– Между прочим, Тимур никогда не опаздывает на работу, – заметил Рыбак.

– Ну да, можно подумать, ты всегда приходишь вовремя, – возразил Щедрый и, разумеется, был прав – обычно Иван с Асей начинали рабочий день с рейда «Тайного покупателя». Завтра, кстати, в их графике посещение кофейни, один из любимых Асей объектов. А потом, опять же с Асей, можно будет съездить в Медведево и пообщаться с Нестеровой. Это он нарочно Щедрому сказал, что можно позвонить. На самом деле очень важно увидеть, как отреагирует Виктория на известие о смерти Фигаро. Нет, телефон в этом деле не помощник.

– Ты не хочешь отдать мне флешку с записями из магазина? – спросил Щедрый.

– Не хочу, – отозвался Иван.

– Ну и ладно, – добродушно отозвался Щедрый. – Только не забудь доложить о результатах.

– Не забуду, – пообещал Иван, мысленно продолжая строить радужные планы на следующий день.

Глава 24

Жизнь внесла в планы Рыбака определенные коррективы.

Во-первых, с утра вместо похода в уютную кофейню и романтического завтрака пришлось вставать чуть свет и ехать в офис. Как сказал Тимур, шоу должно продолжаться, и «Кайрос» обязан открываться вовремя. Далось ему это шоу! Иван был уверен на тысячу процентов, что до десяти часов никто не то что не придет, но и не позвонит – понедельник все-таки, день тяжелый, и у клиентов полно других неотложных дел. Так оно, в принципе, и получилось.

Сам Тимур, идеально выбритый, в безупречно сидящем костюме, уехал с рассветом – ему нужно было забрать Кристину, которую доктор, несмотря на уговоры, оставил ночевать в больнице. Разумеется, Настя спала на соседней кровати.

Доктор настаивал, чтобы Кристина задержалась в больнице хотя бы еще на один день, но в ее планы это не входило. К тому же чувствовала она себя вполне сносно и считала, что в рабочей обстановке восстановит здоровье гораздо быстрее, чем в тишине больничной палаты, когда все мысли и чувства направлены вглубь себя, любимой, в поисках источника тревоги.

Кристина с Тимуром завезли Настю в детский сад, после чего она попросила отвезти ее на несколько минут домой, чтобы переодеться и хоть немного привести себя в порядок. По дороге Тимур вкратце рассказал о вчерашних поисках Рыбака и Щедрого.

– Я считаю, – сказал он, останавливая машину у подъезда, – что никакого гранта не было. Деньги на постановку Куцак раздобыл путем мошенничества.

Молчанов проводил Кристину до двери, но внутрь зайти отказался и ждал в машине, изучая котировки акций в мобильном приложении.

Кристине понадобилось не больше десяти минут, чтобы переодеться и привести себя в относительный порядок. Глядя на нее, посвежевшую, с идеально уложенными волосами, в строгом офисном костюме, Тимур невольно залюбовался.

– Поехали? – спросила Кристина, садясь рядом с ним, – Щедрый уже, наверное, заждался.

Майор и правда ждал Кристину. С утра он забежал в супермаркет и купил крупнолистовой чай – с кофе решил не позориться, все равно «Кайрос» ему не переплюнуть, коробку шоколадных конфет ручной работы и набор миниатюрных пирожных. В соседнем кабинете позаимствовал две одинаковые чашки с блюдцами, а электрочайник, сахарница и чайные ложки у него были свои. Убрав всю эту красоту в шкаф, он осмотрел свой кабинет и, оставшись доволен, сел в кресло.

В дверь постучали, майор встал, рука невольно потянулась к узлу галстука.

– Войдите, – дверь открылась, и Щедрый с трудом сдержал недовольную гримасу. На пороге стояла мать Ярослава Кузнецова, бледная и заплаканная. Причину слез майор знал – сегодня с утра суд должен был рассматривать ходатайство об избрании меры пресечения и наверняка принял решение оставить ее без изменения. А гражданка Кузнецова, скорее всего, надеялась, что наш суд, самый гуманный в мире, отпустит ее сына на все четыре стороны.

– Андрей Геннадьевич! – голос женщины дрожал. – Как же так! Ведь Ярослав ни в чем не виноват. Вы же знаете, что он никого не убивал.