Синдром

— Можно надавить на полицию, — Белл посмотрел на него с сочувствием. — Но они тебя просто спрячут, и то ненадолго.

— Да знаю я, — Ирвин хотел пригубить вино. Черт, на стакане обнаружился полустертый след розовой помады. — Может, сдаться? Пусть он меня подранит, ты возьмешь его “над телом”? Потому что я больше не могу…

Он не договорил, заметив, как между столиками к ним идет темнокожий гигант. Широко улыбаясь, он раскрыл руки для приветствия.

Ирвин почувствовал, как его тянет, словно на аркане. Он просто не смог представить себе Аарона, своего первого тренера, в качестве сталкера. Добрее, чем Аарон, было не найти во всей Америке, а размер его души мог вместить всю планету.

— Привет, дохляк! — Аарон от души похлопал его по спине. — А, нет, на птичьих косточках наросло мясо, — последовал хлопок по заднице. — Отлично выглядишь, хвалю. Аарон Ниберо, — отпустив Ирвина, он протянул руку Беллу. — Начинал работать с этим цыпленком. Вернее, тогда он был цыпленком. Гонял его по тренажерам и заставлял есть нормальное мясо.

— Брендон Белл, — Брендон улыбнулся так, будто это Аарон каждый вечер обнимал его, читал книгу за книгой через селектор и минимум дважды за ночь проверял мониторы, боясь застать приступ. — Результаты ваших усилий успели оценить миллионы.

Для самого Ирвина у Белла было отрешенное молчание, безразличное пожатие плечами и равнодушные кивки головой. Ласки воспринимались как неизбежное зло, любая попытка доказать, что Белл нужен ему, натыкалась на стену глухого отрицания.

Ирвин почти неделю ждал момента, чтобы заговорить о враче. В результате Белл просто согласился. Спросил, когда прием и куда ехать. Вернулся, спокойно поставил на стол флакон с лекарствами, мол, врач считает, что мне стоит их принимать. Ирвин их не считал, но знал, что флакон так и стоит нетронутым в шкафчике на кухне. Белл не заметил или не захотел заметить, как Ирвин напряженно ждал его возвращения и с какой надеждой смотрел на препарат.

— Это было непросто: его диета состояла сплошь из пицц, картошки фри и бургеров, —  Аарон уселся за стол. Казалось, Ирвина и вовсе не существует. Брендон и Аарон великолепно общались между собой. — Только генетика не позволила набрать тонну лишнего жира, но вот на мышцы не было даже намека.

— Да ты что? — брови Белла взлетели вверх — надо же, Ирвин и не знал, что они так умеют. — Тогда за работу мастера, — он поднял бокал, который заранее наполнил виноградным соком.

— Ой, да брось! — отмел предложение Аарон и улыбнулся Ирвину. — За встречу!

***

— Думаю, ты уже понимаешь — это не он, — словно исчерпав весь свой запас слов за ужином, Белл заговорил только у самого дома. — Мне жаль, Ирвин, — добавил, зайдя вслед за Ирвином на кухню.

— Что жаль? — Ирвин распахнул винный шкаф. Ром кончился, от привкуса дешевого вина до сих пор во рту стоял кислый привкус. — Что я так и остался заперт в тюрьме? Да, это тюрьма, хоть и стоила мне десять миллионов и обходится в двадцать тысяч в месяц!

— Да, — Белл помедлил, но потом шагнул ближе и положил ему руку на плечо. — Я это понимаю, и мне жаль. Мы проверили самых очевидных кандидатов, и несколько еще остались под вопросом, но я никогда не утверждал, что это обязательно кто-то из списка.

— Это мой утешительный приз? — Ирвин схватил Белла за руку, прижимая к своему плечу. — Не везет в делах, повезет в любви?

Белл непонимающе моргнул, а потом потемнел лицом.

— Я делаю все, что могу, — сказал он глухо. — И там, и там.

— Да я вижу, — процедил Ирвин. — Так стараешься, что имена путаются. Может, мне на голову простыню натянуть, и я удостоюсь не только торопливой дрочки, а рядом со мной, наконец, лягут спать?

Это случилось лишь раз, и Белл опомнился так быстро, что Ирвин почти не уловил тихое: “Рич”. Но это пресловутое “почти” не давало спать которую ночь.

Брендон отвел взгляд и молчал несколько долгих секунд.

— Прямо сейчас лягу, — тяжело обронил он затем. — За ножом только схожу.

— Без одолжений обойдусь! — рявкнул Ирвин. — Мне осталось только кровать в спальне на алтарь заменить — ты же каждый раз как жертва на заклании. Хватит! — он сбросил руку Брендона со своего плеча. — Я никого и никогда не принуждал к своему обществу, не собираюсь и теперь!

Брендон все же посмотрел на него — непроницаемым взглядом, за которым виделось что-то, что Ирвин не готов был сейчас разглядеть. А потом молча вышел из кухни.

— Ну и к черту! — Ирвин пнул стул. Грохот чуть успокоил, но не погасил раздражение.

Плевать на правила и предостережения. Он живой человек и не позволит запирать себя в тюрьме.

Пять минут спустя он выезжал из гаража за рулем ярко-желтой Мазератти.

***

Поначалу Ирвин хотел просто доехать до бара. Но застрял в пробке, едва выехал из коттеджного поселка. Через четверть часа, когда злополучный перекресток остался позади, пить Ирвину уже расхотелось. Зато появилась жгучая потребность проветриться и подумать.