Синдром

Резко прибавив газу, он выехал на автостраду и бездумно понесся вперед, лихо обходя более медленные машины и не задумываясь о том, что его могут остановить за превышение. Не считая того глотка вина много часов назад, Ирвин не пил ничего, крепче воды, так что проверку на трезвость он пройдет, документы в порядке и вообще он редко позволял себе так гонять. Разберется, если что.

А вот с тем, что творилось в душе, надо работать прямо сейчас. Ирвин заставлял себя раз за разом возвращаться к отвратительной сцене в кухне.

Брендон принял все на свой счет. Да Ирвин и не оставил ему другого варианта — прицепился к случайной оговорке, к тому, что он непременно возвращается спать к себе в комнату. Будь у той сцены миллион свидетелей, все до единого бы решили, что Ирвин влез в историю, не понимая последствий, а когда они наступили, сдался без боя. А ведь причиной было даже не то, что для Аарона у Белла нашлась улыбка. А в невыносимом больше грузе страха, буквально придавливающего к земле. Ирвин понимал, что вряд ли сможет нормально подготовиться к роли, если в ближайшие месяцы Брендон не вычислит сталкера.

Ну почему он просто его не догнал тогда? Зачем надо было путать следы и уходить от погони, если можно было превратиться из дичи в охотника?

Ирвин добавил газу. Мотор взревел, стрелка тахометра завалилась в красную зону. Выжав сцепление и переключив передачу, Ирвин бросил машину вперед, еще и еще ускоряясь. На спидометр он не смотрел.

Белл не мог так рисковать Ирвином и сотнями людей, оказавшихся тогда на одной с ним дороге. Доказательств на сталкера никаких, сам он явно не захочет говорить. И в прессе это выглядело бы как бесящаяся с жиру звезда и бывший рейнджер — уже убивавший и вышедший сухим из воды, — устроили адское родео.

Хороша же была бы пресса в этом случае, лучше не придумаешь... Ирвин сбросил газ, пристроился за большим паркетником. Внезапная догадка окатила холодным душем: а что если Брендон не стал принимать таблетки, опасаясь, что не сможет вести расследование? Ирвин не знал название препарата — просто не прочитал, но наверняка это что-то мощное. Из серии транквилизаторов. Белл, вне сомнения, стал бы лучше спать, и его губа бы поджила, но вот что случилось бы с умственными способностями? Сохранились бы они на прежнем уровне или разум затуманило бы фармацевтическим спокойствием?..

 — Черт возьми, Белл! — Ирвин перестроился, снова дал газу и принялся искать разворот. Наверняка его скрутил очередной приступ, пока Ирвин тешит свое уязвленное самолюбие и размазывает эгоистичные сопли, обидевшись на то, что к нему не бегут по первому требованию.

Перед мысленным взором снова встали окровавленные губы. И сам Брендон, сжавшийся в бесприютный комок. Ирвин в последний момент заметил съезд на развязку и резко выкрутил руль. Почти не вписался, пройдя от отбойника в паре десятков сантиметров, и, уже выруливая на автостраду, ведущую домой, заметил в зеркале заднего вида подозрительно знакомую машину.

По Нью-Йорку ездило немало дорогих джипов, но все они были какими-то безликими. Свою же машину Ирвин любил за строгий внешний вид и кокетливый синий лак, играющий бликами при определенном освещении, преображая черный на первый взгляд корпус. Сбросив скорость, Ирвин попытался разглядеть водителя, и тот, поняв, что обнаружен, притормозил рядом на светофоре.

Белл выглядел мрачным и сосредоточенным. Он посмотрел на Ирвина совершенно ничего не выражающим взглядом, а стоило тронуться с места, пристроился в хвосте.

Поводок. В первое мгновение Ирвин ощутил, как в душе поднимается злость. Как Белл вычислил его? Следил по камерам, куда пойдет? Небось не ожидал, что не в кабинет, напиваться, а в гараж. А потом прятался за попутными машинами и гонялся за ним, как приклеенный.

Но постепенно на первое место вышла совершенно другая мысль. Боже, да какой же на самом деле идиот этот Ирвин Вайс! Желтая мазератти! Да ехать на ней — это все равно что нацепить мишень на спину. Эй, сталкер, вот он я! Смотри, торчу в пробке, делай со мной что хочешь! Я такой крутой, ушел от злой няньки и делаю, что захочу! Я тебя не боюсь!

А не боятся только смертники и идиоты. Страх — это порождение инстинкта самосохранения. Которого, как метко подметил Белл, у Ирвина в наличие не было.

Сделав перегазовку, он переключился на ступень вниз и послушно покатил к дому. К ощущению, что он идиот и не может сдерживать эмоции, прибавилась вина за нарушение договора. Белл, соглашаясь работать, требовал от Ирвина, чтобы тот прислушивался к советам и не лез на рожон.

И, в принципе, не лез.

“Я никого и никогда не принуждал к своему обществу, не собираюсь и теперь!” — вспомнил он собственные слова, въезжая в гараж.

“Уйди, отвали, отстань!” — прозвучал в голове ответ голосом Белла.

Так кому он соврал в итоге? Ирвин заглушил двигатель и обессиленно откинулся в кресле. Джип встал рядом и мигнул фарами перед тем, как замереть.