Silent Mill

Лифт, дрогнув, останавливается. Выждав секунду, он медленно, будто неохотно, открывает двери. Мы выходим и неспешно двигаемся по длинному коридору, по кроваво–красной ковровой дорожке, как звёзды в Каннах. И ощущаю я себя примерно так же — героем голливудского боевика, крутым парнем, берущим от жизни всё, что ему причитается. А поскольку я не знаю точно, сколько именно мне причитается, то беру всё.

— Господа! — позади нас поднимается со своего места за мониторами охранник. — Одну минуту!

— К сожалению, у нас ни одной лишней минуты, — отвечаю я, разнося ему голову.

Белли вздрагивает и приседает от звука выстрела. Его мясистая и вечно слюнявая нижняя губа дёргается в неясном спазме то ли усмешки, то ли страха.

— Круто! — произносит он.

— Конечно, — отвечаю я. — Это же «Смит и Вессон».

— Да нет, круто вы ему ответили, я хотел сказать, — хихикает толстяк.

— У-у…

Мы садимся в другой лифт, который за пару минут поднимает нас на двадцать второй этаж.

— Господа? — встречает нас ещё один охранник в синей униформе и при чёрном галстуке.

— Позвольте мне, сэр? — тянет меня за рукав Понч.

— Что? — не понимаю я.

— Господа? — повторяет охранник. — Я могу чем нибудь помочь?

— Нет, приятель, — отвечает Белли. — Мы не нуждаемся в помощниках.

И разносит охраннику башку. Потом этот болван дует на ствол своего «Сфинкса», изображая из себя идиотского агента ноль–ноль–семь и спрашивает:

— Ну как?

— Неплохой выстрел, — отвечаю я.

— Нет, как я ему ответил?

— А-а, это… Круто, да. Но ты знаешь, Понч, не стоило убивать этого парня. Помнишь, по плану мы должны были узнать у него дорогу к офису?

— Да?.. — задумывается толстяк.

— Ага. Теперь мы можем не уложиться во время.

— Простите, сэр. Мне жаль.

Мы снова идём по красной дорожке вдоль бесконечного строя молчаливых пронумерованных дверей. Теперь я не сомневаюсь, что мы будем ходить этими коридорами очень долго и не уложимся во время. Но не убивать же из–за такого пустяка старину Белли.

Всё происходит совсем не так, как я планировал.

Мы входим в дверь офиса Ишигавы — маленькое помещение без окон, со столом, креслом и сейфом. Японец в белой рубашке и при галстуке сидит за столом, удобно раскинувшись в кресле и курит сигару.

— Конничи–ва, — говорю я, поднимая ствол до уровня его жёлтого морщинистого лба.

— Хе! — ухмыляется толстяк, довольно поглядывая на меня.

— Здравствуйте, — спокойно отвечает японец, сделав недолгую затяжку. — Что вам угодно?

— Немного денег, — отвечаю я. — Из тех, что лежат у вас в сейфе. Впрочем, если вы отдадите нам их все, мы не станем возражать.

Пузан довольно кивает вслед каждому моему слову.

— Умеете вы сказать, сэр Алонсо! — вставляет он в конце моей тирады. — Вы настоящий прирождённый Дик Спарроу!

Я не знаю, кто такой Дик Спарроу. Но судя по тому, что пузан любит гангстерские сериалы…

— Вы можете взять их сами, — равнодушно отвечает японец. — Сколько захотите. Или сколько сможете унести.

— Разумеется, можем и сами, — вежливо улыбаюсь я. — Нужна самая малость: чтобы вы открыли сейф. Или хотя бы сказали нам шифр.

— Ах, да, — ещё более вежливо улыбается японец, — я совсем забыл об этом маленьком препятствии к осуществлению вашего невинного желания.

Белли хмыкает и растерянно смотрит на меня. В его взгляде я читаю: а жёлтый–то тоже не лыком шит!

— Рад, что вы всё же о нём вспомнили, — отвечаю я японцу. — Так давайте же теперь вместе устраним это незначительное препятствие. Только не будем тянуть с этим, у нас не так много времени, как может показаться. Хотелось бы управиться до ланча.

Желтокожая образина небрежно смотрит на часы, цокает языком, качает головой.

— Вы плохо рассчитали время, — говорит он.

— Тогда я стреляю? — говорю я, теряя терпение.

— Как это вам поможет? — пожимает плечами самурай. — Вы будете рыться в моих мозгах, выискивая шифр?

— Как–нибудь, — улыбаюсь я. — Нет такого сейфа, который невозможно взломать.

— А как же ланч? Чтобы взломать этот, — кивок на железную махину, — сейф, вам потребуется часа три–четыре. Кстати, вы прихватили инструменты?

— К счастью, да, — я киваю на сумку в руках Понча.

— Но даже если, — спокойно продолжает желтокожий, — вам удастся сделать это быстрее, и вообще — сделать, вы, к сожалению, не сможете выйти отсюда. Дверь будет блокирована, а на пост охраны поступит сигнал тревоги.

— Вот как? — я пытаюсь улыбнуться. Получается не очень.

— Вот так, — кивает самурай.

— Ну что ж, если осознание кучи препятствий нашим планам как–то облегчит вам расставание с жизнью… — я взвожу курок. — В общем, принесённое вам удовлетворение избавит меня от каких бы то ни было угрызений совести. Очень жаль, что вы не успели открыть нам сейф.

Нажимаю спусковую скобу. Выстрел гремит чертовски громко в этом тесном помещении. Японец вздрагивает, сигара валится из его рта, выталкиваемая криком боли. На белой рубашке, под ключицей, появляется красное пятнышко. Белли приседает, прикрывая уши ладонями.

— Ой, — говорю я, — простите, сэр! Со мной такого ещё сроду не бывало, чтобы я промахнулся с трёх метров. Прошу прощения, сэр. Сейчас я всё исправлю. Обещаю, что на этот раз не промахнусь.