Сила ненависти

– А что, у твоих шпионов сели батарейки? – Умная дочь, висящая на волоске от того, чтобы снова попасть в немилость, заткнулась бы, даже не начиная фразу, но, как мы уже знаем, я не была умна.

Отец почему-то с осторожностью взглянул на Доминика, а потом, поджав губы, нахмурился. Я не видела лица парня, сидя к нему боком, но вибрации воздуха, излучаемые его крепким телом, явно посылали какой-то сигнал, заставивший отца отступить.

Я уже не раз размышляла о том, что сделал мой жених, чтобы ослабить хватку отца на моем горле так скоро и так эффективно. Мне не нужно было спрашивать, чтобы понять, что речь с вероятностью сотни из десяти шла о шантаже, это было так очевидно, словно холодное дуло невидимого пистолета Каллаханов все еще было приставлено к его голове.

– Вчера ты не приехала, полагаю, была причина, – многозначительно поведя бровью, сказал отец, хватая свои приборы.

Иисус.

В ужасе я потеряла дар речи, но тишина не продлилась долго.

– Оливия просто очень устала, и мы решили провести вечер дома. Правда, принцесса? – Ладонь Доминика прошлась по моему бедру с особой нежностью, которая чувствовалась и в его шелковом голосе. Но даже через ткань брюк я ощутила жар от прикосновения и скрытую в нем угрозу. Мне не было нужды объясняться, но почему-то я скукожилась до размеров атома, выдавив из себя:

– Угу.

– Надо же, не думал, что вы так быстро поладите, – вмешался мистер Каллахан, все это время молча наблюдавший за нами. Он, как обычно, загадочно улыбался себе под нос, будто ему одному были известны все тайны мироздания. Я ненавидела эту его сторону, как и любую другую. А теперь, зная, через что прошел Доминик, и вовсе желала плюнуть Карсону Каллахану в лицо.

– Мы над этим работаем, – сухо ответил Доминик.

Дальнейший разговор, в который отец не терял возможности втянуть меня, снова курсировал вокруг внутренней политики «Каллахан и Аттвуд». Он пару раз окликал Росса, чтобы тот дал оценку нынешних финансов и подсказал, когда лучше ввести меня в дела компании, заставив стажироваться под его присмотром.

В какой-то момент сомнительных судьбоносных решений мне захотелось выблевать внутренности, поэтому я извинилась и под предлогом похода в уборную отправилась прямо в комнату к деду. Тот уже спал, так что я молча просидела перед его кроватью десять минут и, аккуратно закрыв дверь, вышла из комнаты, чтобы вернуться, пока меня не начали искать.

– Вот ты где, – протяжный голос привлек мое внимание, когда уже достигла середины коридора. – А я как раз собирался с тобой поговорить.

Я обернулась на звук приближающихся шагов. Не было повода для беспокойства, ведь внизу находились гости, а прямо за дверью – мой дедушка, на кровати которого располагалась тревожная кнопка для вызова персонала. Но все равно мое тело застыло, будто готовясь к чему-то, что мне не понравится. Прямо как в тот день в его кабинете.

– Что тебе нужно, Росс? – Мой голос был сиплым и слабым, какая-то часть меня просто не могла мыслить решительно. Должно быть, случившееся в шестнадцать лет повлияло на меня сильней, чем я думала. Превозмогая оцепенение, повернулась к нему лицом, ловя в размытый фокус кривую улыбку и хищный блеск темных глаз.

– Ты так выросла. – Он подошел еще ближе, забирая весь кислород, и от этого мое дыхание стало прерывистым и тяжелым. – Уже не ребенок.

Одной рукой Росс поймал прядь моих волос и стал накручивать ее на пальцы, мне сразу же захотелось схватиться за ножницы и отрезать ее, а потом вонзить острый конец инструмента ему в глаз. Но я все еще не могла пошевелиться, загнанная в ловушку в тесном коридоре. Знаю, что не было никаких научных доказательств того, что змеи способны подвергать своих жертв гипнозу, но прямо сейчас я чувствовала себя именно так, как, должно быть, ощущал себя пойманный удавом маленький зверек. Беспомощной.

– Отойди от меня, или я позову на помощь, – тихо выдавила сквозь зубы, пытаясь обрести голос.

– Кого? Все заняты лишь набиванием карманов и посредственной едой.

– Доминик будет меня искать.

– Брось, Оливия, – усмехнулся подонок. – Мы оба знаем, что ваша помолвка – не более чем фикция для укрепления авторитета компании. И, видишь ли, в чем дело, я все еще могу разрушить империю Гордона щелчком своих пальцев, – его дыхание с примесью алкоголя коснулось моего лица, голова закружилась от отвращения к нему и себе. Я столько раз представляла, как даю отпор, но все равно просто стояла и терпела происходящее. – Если ты, конечно, не попросишь вежливо. На коленях.

Я закрыла глаза, чувствуя онемение в пальцах рук и ног, по моим щекам заструились слезы, это была единственная видимая реакция моего тела. Росс отпустил мои волосы и смахнул слезы, но, в отличие от того же заботливого жеста, произведенного Домиником, грязные прикосновения этого мужчины оставили невидимые ожоги на моем лице.

– Какого хрена? – прорычал грозный голос где-то на периферии моего сознания за секунду до того, как все померкло и я провалилась в темноту.

Глава 25 Ник

…где нет закона, нет и преступления.

(Рим. 4:15)