Сигнал

«Я не верю в судьбу, но, определенно, психические энергии, из которых состоят живые существа, способны смешиваться, переплетаться и образовывать спиритическую ткань. Смерть – это лишь разрыв, высвобождающий энергию отдельного существа, но надо признать, что мы существуем в гуще непрерывных энергетических потоков, пусть большинство и оказывается к ним невосприимчиво… Регулярные упражнения и врожденные способности могут помочь воспринимать эти энергии, среди которых мы живем. Самые одаренные и упорные смогут вступить в контакт с этими свидетелями прошедших дней, пусть они и лишены совершенно физической оболочки. Можно установить связь между их измерением и нашим. В этом смысле я верю не в судьбу, но в некоторое притяжение, которое привело меня сюда. С самого начало оно вдохновляло меня, его невидимые флюиды влияли на меня. Теперь я это знаю. Я нашел Дженифаэль, и это не может быть случайностью. Она этого хотела. Я буду жить здесь, на ее родине».

На этих словах тетрадь оканчивалась.

Следующая, хоть там и не стояло даты, была начата несколькими месяцами позднее, если не целым годом, потому что Гари Талли упоминал весну и разные занятия, на которые требовалось время, с его переезда в Мэхинган Фолз, долгий ремонт Фермы в Трех Тупиках и исследования, касающиеся Дженифаэль Ашак.

Том прервал чтение, услышав, что мальчики вернулись домой, и решил, что важнее узнать, как у них дела, чем потакать своему любопытству. И все же он задумчиво забарабанил пальцами по черной обложке. Чтение по-настоящему его увлекло, хоть и не давало ответов, скорее, наоборот, вызывая все больше новых вопросов.

Он застал мальчиков на кухне. С их одежды ручьями текла вода, пока они опустошали бутылку лимонада. Том невольно подумал об ужасе, который пришлось пережить Дженифаэль. Если бы на его глазах пытали Чада с Оуэном, он бы содрал себе ногти, пытаясь вырваться из клетки.

Хвала небесам, мальчики были здесь, целые и невредимые. Впрочем, все еще порядком потрясенные…

«Несчастный случай» со Смаугом поверг всех в глубокий шок. Два дня они провели, собравшись всей семьей. Оливия пыталась выразить свои чувства по поводу произошедшего, но ей не хватало слов, а Чад с Оуэном оставались замкнутыми и переживали горе молча. Том высказал предположение, что Смауг был болен и в приступе полубезумной решимости он решил покончить со всем разом, чтобы больше не страдать. Лично он склонялся к этой гипотезе. Мальчики, впрочем, не высказали особого согласия с ним.

Утром они отпросились гулять в город, провести время с друзьями, и Оливия сочла это добрым знаком. Она знали, что для скорби требуется время, и особенно боялась последствий травмы от способа, которым собака покончила с собой. Никто не в силах будет забыть этого зрелища, тем более подростки тринадцати лет.

Том поболтал с ними ни о чем, и они поднялись обратно к себе в комнаты. Том решил выйти и поразмышлять на свежем воздухе, в шезлонге под крышей террасы. Несмотря на ужасную погоду, было довольно тепло, и созерцать дождь из сухого теплого места было приятно. Он сидел так, когда у дома возникла знакомая фигура.

Рой Макдэрмотт махал ему в знак приветствия. На нем была ковбойская шляпа, с которой потоками стекала вода. С первого взгляда Том понял, что Рой не просто зашел проведать его из вежливости.

– Как дети? – спросил он.

– Почти все время молчат.

Рой задумчиво кивнул.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Том.

Старик сделал глубокий вдох, поджал губы и пристально посмотрел на Тома. Несколько секунд он молчал, не отводя глаз, так что Тому стало неловко.

– Возможно, я об этом пожалею… Том, пойдемте, я кое-куда вас свожу…

– Куда это? Меня настораживает ваш загадочный вид…

– Поверьте, вам это будет интересно.

Рой Макдэрмотт повернулся и жестом пригласил Тома следовать за ним.

* * *