Шрам

– Это было неожиданно. Собственность не оставляет отметин на своем владельце. Она не сопротивлялась ему, пока он метил ее, она поверила ему на слово. Кровь, порезанная кожа, ткани и боль, струп и шрам были знаками любви, и она хотела не только их получать, но и давать… Делая вид, будто фреджо и есть то, что он подразумевает, она их изменила, вложила в них нечто гораздо большее. Изменив их, она изменила и его. Она испещрила шрамами не только его лицо, но и его культуру. Так они стали черпать друг в друге успокоение и силу. Эти раны придали их отношениям страстность и напряженность – раны вдруг сделались символом чистоты… Я не знаю, как он повел себя в первый раз. Но в ту ночь она перестала быть его куртизанкой и сделалась ровней ему. В ту ночь они потеряли свои имена и стали Любовниками. А у нас в Саргановых водах появились два правителя, которые вдвоем правили целеустремленнее, чем когда-либо правил один. И все для них открыто. В ту ночь она научила его, как менять законы, как идти всегда вперед. Она уподобила его себе. Она жаждала перемен… Она такой и осталась. Я знаю это лучше многих – я помню, как пылко она отнеслась ко мне и к моей работе, когда я впервые появился здесь. – Доул говорил тихо, задумчиво. – Она берет обрывки знаний, приносимых новичками, и делает их… переделывает с воодушевлением и упорством, сопротивляться которым невозможно… Эти двое каждый день подтверждают свое движение к назначенной цели. Фреджо появляются постоянно. Лица и тела этих двоих стали картой их любви. Это география, которая изменяется и с годами проявляется все явственней. Каждый раз шрам за шрам – знаки уважения и равенства.

Я ничего не сказала – я долго не открывала рта, – но монолог Доула подошел к концу, и теперь он ждал моей реакции.

– А вас, значит, тогда здесь не было? – спросила я наконец.

– Я появился позднее.

– Вас похитили? – удивленно спросила я, но он снова покачал головой.

– Я пришел по собственной воле, – сказал он. – Я нашел Армаду чуть больше десяти лет назад.

– Почему вы мне это рассказываете? – спросила я.

Он слегка пожал плечами.

– Это важно, – сказал он. – Важно, чтобы вы понимали. Я видел – вы боитесь этих шрамов. Вы должны понимать, что вы видите, понимать, кто правит нами, их мотивы, их страсти. Их стимулы. Их эмоции. Это их шрамы придают Саргановым водам силу, – сказал он.

Потом он кивнул, резко поднялся и ушел. Я ждала несколько минут, но он не вернулся.