Шоссе в Ад

Может быть, несколько драгоценных секунд. Мысль о том, что его время на земле подошло к концу, приводила его в ужас. Несправедливость всего этого была слишком велика. Он не был плохим парнем. Он совершил несколько ошибок, ошибочных суждений, но не заслужил этого.

Никто не должен испытывать такой ужас.

Эту беспомощность, эту тотальную, обнажающую душу кастрацию.

Митч открыл глаза и увидел, что Деррик Маллинс целится ему в лоб из "Зиг-Зауэра". Митч съежился и представил, как это произойдет, увидел, как дуло выплюнуло огонь, увидел, как пуля пробила лоб и вышибла мозги, вылетевшие из заднего основания черепа. Слезы потекли по его щекам, а из одной ноздри выскочила сопля и превратилась в пузырь.

- Пожалуйста... - eго голос был грубым и хриплым от рыданий и отчаяния. - Пожалуйста... не убивайте меня... Я не буду давать показания. Kлянусь. Вам вовсе не обязательно меня убивать.

Логан Кейн рассмеялся.

Точно настроенный двигатель "Лексуса" увеличил обороты. Окно опустилось, и Дэл Хиггинс, человек за рулем, сказал:

- Не валяй дурака. Сделай это и давай выбираться отсюда.

Митч завизжал.

Постыдный звук.

Звук, который издает избалованный ребенок, когда его любимую игрушку забирают в наказание за плохое поведение. Он умоляюще протянул руки и схватился за ”гуаяберу”[32] Логана Кейна.

- Пожалуйста... смилуйся... У меня есть дочь...

Логан застонал.

- О, только не это дерьмо, - oн фыркнул от смеха. - Господи, как же я ненавижу, когда они начинают говорить: ”у меня есть ребенок!”- черт, как будто это им поможет.

Митч ухитрился ухватить в пригоршню гладкую ткань неловкой рукой.

- Пожалуйста...

Логан ударил его “Глоком” по голове.

Митч взвизгнул и отлетел в сторону. Он потерял равновесие, и его руки бешено вращались в отчаянной попытке его восстановить. Но Деррик Маллинс сильно ударил его сапогом в живот, и, шатаясь, он свалился в канаву. Его затылок ударился о камень и боль взорвалась в голове, пронзив тело зигзагообразной молнией. Его зрение исчезло во вспышке белого света.

Когда он снова смог видеть, то увидел только темноту.

Затем он увидел белый серп Луны, висевший высоко в небе над ним. На мгновение он забыл о своем затруднительном положении, забыл, что вот-вот умрет. Он был ошеломлен красотой ночного загородного неба. Господи, да тут и вправду можно было увидеть звезды. Он поднял дрожащую руку к небу, потянулся к Луне, воображая, что сможет ухватиться пальцами за зазубренный край этого белого обломка.

Но мистический момент улетучился.

Он увидел Логана Кейна и Деррика Маллинса, нависших над ним. Они были похожи на великанов, стоящих на краю канавы. Окутанные тенью ближайшего леса, они выглядели как личные пехотинцы Сатаны, злобные предвестники гибели.

Пистолеты, нацеленные на него сверху, выглядели как руки правосудия.

Он снова услышал хриплый голос Логана Кейна.

- Прощай, Митч.

“Глок” и ”Зиг-Зауэр” выстрелили несколько раз. Пуля просвистела мимо горла Митча и вонзилась в мягкую землю.

Это был единственный промах.

Одна пуля пробила желудок. Другая разорвала пивной живот, как мешок с картошкой. Крупнокалиберные пули пробили его насквозь, образовав дыры в нижней части спины, из которых кровь хлынула на землю. Еще одна пуля раздробила ребро и застряла в нем. Две другие пренебрежительно вошли чуть выше паха. Высокоскоростные захватчики жалили, как пчелы, но этот первоначальный всплеск боли был ничем по сравнению с волной агонии, охватившей его, как только его нервные окончания отреагировали на повреждения. В этот момент у него было мало сознательных мыслей, только совершенное осознание тотальной боли, но он все же помолился о пуле в голову.

Чтобы положить конец его страданиям.

Но тут пистолеты умолкли.

Логан Кейн сказал:

- Этого должно хватить.

Митч взвыл.

Деррик Маллинс взглянул на Логана.

- Он не умер. Я всажу ему пулю в голову.

Он снова поднял руку, чтобы прицелиться, но Логан схватил его за запястье.

- Нет, хрен с ним, чувак. Он умрет через несколько минут, - oн усмехнулся. - Пусть этот мудак почувствует, что это такое.

Маллинс улыбнулся.

- Конечно. Как скажешь.

Они вернулись в машину, и Дэл Хиггинс нажал на педаль газа. "Лексус" отъехал от обочины, и он услышал, как машина набирает скорость, удаляясь от него. Шум двигателя усилился на мгновение, а затем быстро стих.

Они уехали.

Глаза Митча МакKэффри наполнились слезами. Он был совсем один. Он должен был умереть здесь, в этой канаве. Незамеченный. И некому было утешить его, когда он соскальзывал в бездну - или делал шаг к свету, или что там на самом деле происходит, когда ты умираешь. Он подумал о своем отце, который дожил до восьмидесяти двух лет и умер в относительном покое на больничной койке. Образ той ночи насмехался над Митчем, выражением лиц друзей и членов семьи, собравшихся вокруг постели умирающего.

Боже, как же он хотел, чтобы кто-то был с сейчас ним.

Он боялся встретиться с этим в одиночку.

Он взывал к своей матери.

Которая находилась в доме престарелых в сотнях миль отсюда. У Лоис МакKэффри была прогрессирующая болезнь Альцгеймера, и она не узнала бы своего младшего сына, даже если бы увидела его.