Шиша. Изгоняющие бесов

Птицы слетелись к «куролесе», уцепились когтями за обод колеса и раскрутили его. В один миг окружающее пространство подернулось пеленой, Худынь и безрадостные пейзажи исказились и поблекли, а как только пелена рассеялась, на смену им пришли новые, более жизнерадостные картины пышущих жизнью краев. Разбойничья банда в полном составе высыпала из домов, все принялись восхвалять своего главаря, посчитав, что избавление от гибели – это его заслуга, что он наконец-то починил свое колдовское устройство. Все они вновь смотрели на него преданными глазами и готовы были грабить и убивать по его приказу. И Алая Борода приказывал. Только почему-то жажда наживы куда-то исчезла, и материальные блага его больше не прельщали. Теперь его главной целью стало доставлять людям страдания. Плач и крики ужаса звучали для него лучше всякой музыки, а вид разрушенных или сгоревших домов приводил в восторг. И с остальными разбойниками произошли те же перемены, Алая Борода видел, что чужое добро перестало их интересовать, они не спешили покидать поселение, на которое напали, а когда все же уходили, уставшие и довольные, в том месте навряд ли оставался в живых хоть один житель. И, что самое удивительное, никто не пытался дать им отпор, никто даже не замечал опасности – наоборот, когда разбойники приходили в село или деревню, их приглашали в гости, накрывали столы с угощениями и готовы были отдать им все, что было. Но разбойники ничего не брали. Они заглядывали людям в глаза и видели их души насквозь. Там всегда находились скрытые обиды, страхи и слабости, которые начинали всплывать на поверхность и занимать все мысли своих хозяев. А потом разгоралась вражда между родными, друзьями, соседями. Люди уничтожали друг друга, а разбойники радовались и подливали масла в огонь. Ведь они больше не были разбойниками. Однажды Алая Борода отчетливо осознал это и подумал: а кем же они стали? И почему это с ними произошло? Он вдруг вспомнил, что стая воронов, которая должна была сопровождать их деревню, куда бы та ни переместилась, так ни разу и не попалась ему на глаза. Птицы исчезли, как только мир вокруг Шиши изменился, и на радостях Алая Борода о них позабыл, а вспомнил, когда прошло уже много времени. Ему показалось странным, что помилованный ворон не воспользовался тем, чего сам же и потребовал. «Ну и черт с ним!» – решил Алая Борода, но на душе у него стало тревожно, и еще там будто что-то трепыхалось и скреблось, причем уже давно, с тех самых пор, как выбрались из Худыни. Но осознал это Алая Борода не сразу, а когда осознал, ему впервые в жизни стало по-настоящему страшно, даже страшнее, чем в заброшенном доме в Худыни, потому что ему показалось, что тот ворон, которому он дал обещание, никуда не исчез, а забрался прямиком в его душу.

Лукерья замолчала. Стал слышен шум ивовых зарослей позади и даже то, как поскрипывают сосны на другом берегу реки.

– Жуткая история, – осторожно произнес Илья. – И чем же она закончилась?

– А она не закончилась! – Лукерья повернула к нему бледное лицо. Глаза ее горели решимостью, смешанной с отчаянием. – Она продолжается. Ведь Шиша расположилась прямо в нашем поселке!

– Но там нет ни Алой Бороды, ни других разбойников. – Илья улыбнулся, но не насмешливо, а ободряюще. – С Дивноречьем все будет в порядке, вот увидишь.

– Алая Борода и разбойники давно умерли, а их души, одержимые бесами, с тех пор переселяются в другие тела, и сделали это уже неоднократно. Люди, которые придут в Шишу на смену старым жильцам, могут выглядеть, как угодно – как дед Гриша, например, или как моя тетя. Бесы здесь, в Дивноречье, и если они окажутся на свободе, то вскоре найдут себе новое пристанище в людских душах!

– Откуда ты знаешь, что они здесь?

– Я видела кукол. И видела, как делали этих кукол. И даже помогала их делать. И знаю, что в них переселяли бесов из людей.

– Ого! – Илья удивленно вскинул брови. В его взгляде вспыхнул интерес, отчего глаза Ильи стали еще выразительнее. – Ты участвовала в ритуале изгнания бесов?

– Нет, только кукол наряжала… в одежду, снятую с одержимых. Все они были моими односельчанами из Приютова: соседями, подругами, родными… И мама была среди них, и бабушка. А сестра Анишка погибла, упав с той самой карусели-«куролесы», когда бабушка увела ее в Шишу и решила там покатать. – Лукерья зажмурилась и ощутила, как ладонь Ильи крепко сжала ее плечо.

– Обряд не помог? – спросил он с сочувствием.

– Его прервали. Убили моего деда Ерофея, который его проводил. Люди успели очиститься от бесов, но не пришли в себя и погибли. А Шиша исчезла вместе с куклами, потому что кто-то раскрутил «куролесу» по магической формуле, хотя я была неподалеку и не заметила никого рядом с ней. Может быть, это сделал ветер, но ведь так не бывает. Магическая формула очень сложная. Я видела ее, там тьма-тьмущая поворотов – то в одну сторону несколько кругов, то в обратную, и так много раз. Количество кругов разное, и надо, чтобы каждый раз та или другая петля «куролесы» оказывалась напротив определенных символов, вырезанных на столбе.