Шесть зимних ночей

Шар висел там, где его и оставили, когда Мелисса понесла уголек соседям. Никто и не ждал, что она сделает все так, как надо. Главное, чтобы она вышла из дома и походила какое-то время по округе. Дед горел нетерпением, он еле держал себя в руках, когда видел Мелиссу. Особенно после того, как узнал, что та сотворила с мамой. Но важно было делать вид, что ничего не меняется, что жизнь движется из года в год по уже проложенным рельсам. Делать все, чтобы Мелисса не почувствовала, что что-то меняется, не стала подозревать, что ей уготовано. Этот план причинял Мяте боль. Он был жестоким. Но другого выхода не было. Однажды уголек останется в их доме, и первой щепку возьмет Мелисса. Просто потому, что таковы правила.

– Мы нарушили правила, – сказала Мята, когда дед намекнул, что пора.

– Как и Мелисса, – ответил он.

Мята подошла ближе к шарику и вгляделась в стеклянный бок. Внутри ничего не было видно. Шарик запотел, покрыл мелкими капельками воды стенки, лишь в самом центре еле тлел маленький огонек. Сестра была там. Мята протянула руку и протерла бок у шарика. Отошла чуть дальше и села возле елки. В камине весело трещал огонь. Этой ночью можно было не бояться, что оставленное без присмотра пламя куда-то денется, это был самый чистый огонь, символ жизни и возрождения солнца. От него дальше побежит тепло по земле и в срок растопит лед и снег. Вместо них будет на земле вода, что даст жизнь спящим в глубине корням. Неужели все это Мелисса желает уничтожить?

Мята очень хотела задать сестре этот вопрос, но уже не получится. Та заперта. Мята тяжело вздохнула, закрыла глаза и прислушалась к дому. Где-то наверху спал дед, сюда доносился его тихий храп. На морозе скрипело старое дерево. Дом был не в восторге от приключений, которые ему подарила эта ночь. Мята коснулась рукой пола и нащупала выжженный участок, где лежала щепка с угольком. Оттуда Мята вытащила немного огня, чтобы усилить его своим собственным и разнести по соседям. Как ее ждали! Все знали, что происходит, и переживали, что план Мяты и ее деда не сработает и Мелисса победит. Но холодное сердце не должно победить. Огонь, который разносила Мелисса, давно погас – такое долго не горит. Просто не может гореть холодный огонь.

Мята шла правильно, от дальнего к ближнему, но все равно переживала, что она нарушает традиции. Щепку должен нести тот, кто первым ее коснулся. Но что было делать, если первой уголька коснулась Мелисса? Совесть замолчала после первого же дома, когда испуганная и замерзшая семья облегченно вздохнула, увидев Мяту на пороге. Когда весело загорелся огонь в давно заждавшемся его камине. Когда после холодной улицы выпила горячее какао. Тогда Мята поверила, что она сделала все правильно. Мелиссе не стоило даже касаться щепы.

К звукам дома прибавился странный стук. Будто кто-то барабанил по стеклу.

Мята открыла глаза и посмотрела на шарик. Звук доносился оттуда. Неужто Мелисса нашла лазейку, как выбраться из не до конца замурованной тюрьмы? Мята с ужасом наблюдала, как стал раскачиваться на ветке стеклянный шарик. Амплитуда все увеличивалась, и Мята поспешила снять его с ветки, чтобы он не упал и не разбился. В руках шарик задрожал сильнее, подпрыгивая, а в такт его движениям слышался размеренный стук по стеклу. Мелисса рвалась наружу.

– Нет-нет-нет! – Мята собрала палас в кучку и положила шарик на мягкое. – Тебе нельзя выходить, ты не можешь выйти!

– Это еще почему? – тихий голос Мелиссы донесся из глубины шарика.

– Потому что ты несешь разрушения, тебя наказали, ты нарушила правила!

– Как и ты, – не переставала стучать Мелисса.

– Пожалуйста, остановись, – взмолилась Мята. – Хотя бы ради мамы.

Мелисса промолчала. Шарик замер. Мята уже решила, что ее слова подействовали, сестра не будет ломиться снова сквозь зачарованное стекло. И какое-то время было тихо.

Потом послышался хруст, как будто кто-то шел по расколотому льду. Поверхность шарика покрылась трещинами, те разбегались паутинкой по всему стеклу. На мгновение трещинки замерли, а после стекло взорвалось и разлетелось во все стороны. Мята испуганно отшатнулась, закрывая лицо руками. Мелкие осколки поцарапали руки.

Холодные пальцы коснулись горящих ранок, и стало легче. Мята оторвала руки от лица и взглянула на сестру. Та задумчиво смотрела ей прямо в глаза. Серьезно и холодно, как она умела.

– Скажи, тебе не кажется, что пора изменить эти дурацкие правила? – Мелисса говорила тихо, шелестела, как вода.

Мята посмотрела на сизые волосы сестры, странное платье, холодные руки и покачала головой.

– Все идет так, как должно идти, – сказала она, немного помолчав. – Мы не имеем права вмешиваться. Наша задача – следить, чтобы все шло так, как должно идти. Из года в год. Чтобы солнце вставало, огонь горел, а Колесо катилось дальше.

– А я чувствую, что нам надо сломать это Колесо, чтобы оно сменило свой путь. Иначе нас ждет конец. Слишком долго катилось оно по своей дороге.

– Откуда в тебе это знание?! – воскликнула Мята. – Ну не может быть у нас такого предназначения!

– Почему?