Шесть серых гусей

«Новые сведения по интересующей Вас теме. Встретимся в час пополудни в „Генуэзской траттории“, Французская площадь, 12, сразу за площадью Муниципио».

«Французы были бы рады узнать, что здесь есть улица их имени, надо бы сводить сюда пассию Пола», — подумал Ларри, язвительно ухмыляясь, — настолько темным и грязным был переулок с этим названием. Хорошее настроение покинуло его, как только выяснилось, что под номером двенадцать не было никакой траттории. Между тем справа от дома номер десять виднелся узкий проход, в который Ларри сначала не решался войти, поскольку там разгуливали целые полчища тараканов. Голод, мучивший молодого человека еще минуту назад, сменился приступом тошноты. Он осторожно двинулся по проходу. Навстречу ему из темного дворика вышла женщина, держа в руках половую щетку, на которую была намотана тряпка. Она прошла мимо, даже не взглянув на Ларри.

Когда она возвращалась, Ларри, прижавшись к стене, чтобы ее пропустить, спросил:

— Где здесь «Генуэзская траттория»?

Женщина кивком указала на дверь в нише, которую Ларри не заметил. Не зная, сможет ли форма защитить его, если траттория окажется ловушкой, Ларри сделал несколько шагов вперед и вошел.

В пустой комнате стояло полдюжины столиков, покрытых линолеумом. Несмотря на грязь перед входом, заведение казалось чистым, а от плиточного пола шел тот же отвратительный запах креозота, что и в военном госпитале в Баньоли, где он проходил обследование перед зачислением в военную контрразведку. На одной из стен виднелись стихи, полустертые буквы которых еще можно было разобрать.

Amice, alliegre magnammo e bevimmo Chi sa s'a I'autro munno n'ce vedimmo?

Ларри едва успел прочитать эти вирши вслух, как в помещение вошел Амброджио; лучше сказать — проскользнул, чтобы дать представление о его бесшумном появлении. К вящему удивлению Ларри, создавалось впечатление, что адвокату это место незнакомо. Он с опаской приблизился к окну, потом внимательно посмотрел под дверь, чтобы убедиться, что тараканы не нашли способа проникнуть в помещение. Наконец он заметил Ларри и, едва сдержав удивленное восклицание, церемонно поприветствовал его, сняв шляпу, и, не ожидая приглашения, уселся напротив.

— Мой посыльный боялся, что не найдет вас.

— Сядьте лицом к окну, — сказал Ларри. — Я не хочу, чтобы вы сидели против света, а мне надо быть рядом с дверью.

—Я вижу, здесь царствует доверие, — произнес Амброджио печально.

— Доверия как раз и нет, — резко ответил Ларри. Адвокат немного помедлил, затем тяжело поднялся и переменил место.

— Быть может, вы не знаете местного диалекта, — сказал он, указывая на надпись на стене. — Предупреждаю, это совсем не Шелли, по крайней мере мне так кажется. «Друзья, будем есть и пить весело — кто знает, увидимся ли мы в ином мире?» — старательно перевел он. Он прочел надпись невыразительным и унылым голосом, что придавало всей сцене оттенок шутовства.

— Ну, прежде всего, Шелли и сам был веселым собутыльником, — сухо произнес Ларри. — Кроме того, я вовсе не горю желанием встретиться с вами в ином мире, а в нашем мире рассчитываю видеться с вами только на строго определенных условиях. И первое из них заключается в том, что вы никогда не будете писать мне таких странных писем, какое я получил сегодня.

Сальваро застыл.

— Это письмо не только странное, но и весьма бестактное, — продолжал Ларри. — Я едва взглянул на вашу дочь. Она вышла из коридора в тот момент, когда я уже уходил, словно хотела привлечь мое внимание. Итак, я нахожу ваше предложение неприличным, оскорбительным для меня и унизительным для девушки и спрашиваю: какая муха вас укусила?

Амброджио тяжело вздохнул, понимая, что он снова сам себя перехитрил. Сегодня адвокат выглядел еще более нездоровым и бледным, но Ларри отметил, что его впалые, плохо выбритые щеки и небрежная одежда странным образом контрастировали с ухоженными ногтями.

— Она хочет уйти от меня, — глухо произнес он, — и я в некотором роде ее понимаю.

— Это меня никоим образом не касается, — оборвал его Ларри. — Единственное, что я могу для вас сделать, — это обеспечить кое-какой едой, может быть, небольшим доходом в обмен на полезные сведения, и обещать, что всегда буду готов вас выслушать. Проявите немного старания, — добавил он, — и я, быть может, соглашусь благосклонно отнестись к вашему делу. Если мои условия вас не устраивают, вы можете уйти прямо сейчас. Кстати, нами так никто до сих пор и не занялся, — добавил он, показывая на пустой зал.

— Я слишком голоден, чтобы вот так уйти, — признался Амброджио.

— В таком случае не следовало назначать встречу здесь, — сердито произнес Ларри. — Неужели вы думаете, что в этой мерзкой забегаловке есть что-нибудь съедобное! К тому же вам, как мне кажется, незнакомо это место!

— Когда я был адвокатом, то и в самом деле не посещал подобных заведений. Я ходил к «Паркеру» или к «Чиро»…

— Тогда почему надо было стремиться именно сюда и пробираться сквозь толпы тараканов?

Амброджио опустил голову, сделав вид, что не обратил внимания на выпад Ларри, и подался вперед.

— У них есть лангуст, — прошептал он.