Шеф-повар Александр Красовский 2

– Нет, – ответил я, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться. Когда мама жаловалась в письмах, что Пашка никак не может разобраться со своими бабами, я думал, что она преувеличивает. Но, похоже, мама не ошибалась, оказывается, Паша у нас кобелина еще тот. Странно, в прошлой жизни за ним такого не водилось. Там это была моя прерогатива. Видимо природа не терпит пустоты, если я в этой жизни верен жене, значит, погуливать на стороне будет мой брат.

– Ты в своем отделении уже всех сотрудниц не по разу перебрал, а заглядываешься на Мишель, она ведь дама в возрасте, не то, что твои медсестры? – хмыкнул я.

– Да ерунда все это, там даже уговаривать никого не надо, – нетерпеливо ответил Паша, – когда дежурю в ночь, сами в ординаторскую лезут. А вот негритянки у меня еще не было. Сашкец, послушай, Люда будет здорово ругаться, если я с вашей няней заведу короткий роман?

Во время этой беседы, пока Мишель занималась приведением в божеский вид моей дочери и периодически поглядывала в нашу сторону, у меня было такое ощущение, что она понимает, что наш разговор идет именно о ней.

– Пашка, думаю, что моя жена скажет тебе, что вы свободные люди и вправе делать что хотите, только, чтобы это не отвлекало Мишель от занятий с детьми.

Наверно, наше обсуждение достоинств французской мулатки продолжилось, но в это время к дому подъехала машина жены.

– А вот и Люда приехала, и Ленку с собой привезла. – Сообщил я, глянув в окно.

Брат, забыв о негритянке, суетливо оглядел себя и, приняв строгий вид, повернулся к двери.

Всю торжественность момента испортила Танюха, когда Люда с Леной переступили порог, она рванулась вперед и громко сообщила.

– Мама, к нам приехал дядя Павел, он обещал завтра покатать нас на яхте.

– Ох, прямо, так сразу и покатать? – удивилась жена.

– Не сразу, не сразу, – сообщил Пашка и, шагнув к Люде, обнял её за плечи.

– Да, пятнадцать лет прошло, – сказала Люда, когда они начали разглядывать друг друга. – Паша, не смотри так, я наверно, постарела, ты хоть понял, с кем обнимался?

– Понял, – улыбнулся тот. – Не страдай, ты еще красивей стала. Была симпатичная девушка, а стала суперзвезда.

– Скажешь, тоже, суперзвезда, – смутилась Люда, но по её тону было понятно, что комплиментом она осталась довольна.

Лена пока мы разговаривали, пробралась ближе к сестре и сейчас они о чем-то оживленно шептались. Наверно не ожидали, что их дядя окажется таким большим, да еще и с бородой.

– Дядя Паша, а ты, правда, доктор, который уши смотрит? – снова влезла Таня в нашу беседу.

– Правда, – ответил тот.

– А дашь мне зеркальце круглое поиграть, я кукол буду лечить.

Брат улыбнулся.

– Нет, Танечка, с зеркальцем не получится, не привез я его, – сообщил он извиняющимся тоном.

– Ну и ладно, в другой раз привезешь, – сказала дочка и гордо удалилась в свою комнату вместе с застеснявшейся сестрой. Мишель последовала за ними.

Люда заметила задумчивый взгляд, которым Пашка сопроводил мулатку, и, глянув на меня, нахмурила брови.

В ответ я только развел руками.

– Паша, идем, я тебе покажу душевую, и твою комнату. Приведешь себя в порядок, спускайся на кухню. В будние дни мы дома не обедаем, так, что особых разносолов не жди.

После обеда, может прогуляться по участку, посмотрим яхту. Оценишь Людины цветники. Ну, а вечером отправимся в ресторан, надо отметить твой приезд, как полагается.

Показав брату комнату и душевую, я спустился вниз.

В гостиной было пусто, наверно Люда еще переодевалась к обеду. Я уселся на диван и включил телевизор. Как раз шли новости. Я рассеянно глядел на экран, когда услышал знакомые слова, ГКЧП.

– Ого! ГКЧП начинается в тоже время, как и в прошлой жизни, помнится, в августе вся эта бодяга произошла. Так сегодня двадцать первое августа, плохо, что не помню, точно, когда это случилось, можно было бы сравнить, есть ли разница в датах.

– Саша, ты чего в телевизор уставился? – спросила Люда, она уже переоделась в домашний наряд и была готова к обеду.

– Революция в Советском Союзе началась, усмехнулся я. – Горбачева арестовали, и обещают народу вернуть все завоевания коммунизма.

– Да ты, что! – воскликнула Люда, в её голосе зазвучали панические нотки. – Нам теперь снова закроют всю переписку, и въезд в страну.

– Не переживай, – лениво отозвался я. – Ничего у них не получится, вон видишь, Ельцина на митинге уже третий раз показывают, как он руками машет и призывает народ к протестам. Опять, наверно, пьяный в доску.

– Поражаюсь тебе, Красовский, как ты можешь так говорить о руководителе страны, – строгим голосом заметила жена. – Я не верю. Если бы он пил, то его давно бы попросили из партии и вообще из руководства.

– Людочка, это я поражаюсь, мы с тобой живем уже пятнадцать лет в Швеции, ты каждый день смотришь не только Санта-Барбару, но и новости. За это время вполне можно было понять, в какой стране мы жили. И то, что Ельцин алкоголик, не подлежит никакому сомнению.

– Хм, я думал вы душа в душу живете, а у вас уже разговор на повышенных тонах идет, – раздался за спиной голос брата.

– Паша, мы не ссоримся, а обсуждаем государственный переворот в Советском Союзе.