Щит

Луна, полная примерно на три четверти, сияла на небе, усыпанном звёздами. Эти звезды вопреки яркой луне светились как твёрдые бриллианты, находясь так далеко, что они могли принадлежать Барьеру, а не физическому небу. Я стояла и зачарованно смотрела, когда Ревик присоединился ко мне у окна, обняв меня сзади.

— Нет, — сказала я, поднимая на него взгляд. — Поешь ещё.

Он покачал головой. Он тоже насытился.

Лаская мой голый живот пальцами, Ревик вновь начал целовать меня. Его губы и язык на вкус отдавали лапшой, когда я прижалась к его груди и ответила на поцелуй.

Через несколько секунд я уже толкала его обратно на кровать. Ревик позволил мне, улёгся на спину, потом вздрогнул и скинул столовые приборы с кровати на пол.

Я наблюдала, как его глаза начинают светиться.

В этот раз он меня не оттолкнул.

Глава 29 Потерянные

Я резко посмотрела вверх. Я снова слышала голоса.

Они доносились издалека.

Солнце поднималось, наполняя комнату золотым и розовым светом, более глубоким, чем тот, что окрашивал поля снаружи.

Я не помню, как оно садилось.

Однако я помнила еду. Я помнила, что мы ели больше одного раза… опять пришло время еды? Я не помнила, чья очередь помнить. Мы выработали какую-то систему, но вскоре уже её забыли. Я помнила, как мы смеялись перед холодильником, Ревик закрыл рукой мои глаза и заставил меня наугад показывать на контейнеры.

Я сидела у него на коленях, обхватив руками его плечи.

Ревик держал меня ещё крепче, чем я держала его, его пальцы впивались в мою спину, пока он удерживал свой вес на другой руке. Он читал меня, замедлялся, когда я приближалась к разрядке, дышал все тяжелее и продолжал использовать свой свет, чтобы держать меня на грани.

Наполовину прикрыв глаза, он стискивал мою кожу и кости, пока мой свет вплетался в него, и вот он уже впился зубами в моё плечо. Ревик издал надрывный стон. Я ощутила, что он теряет контроль.

Я понимала. Я снова делала это. Я чувствовала это.

Просила его… о чем-то.

По правде говоря, я уже ничего не могла с собой поделать.

Я чувствовала это в нем, буквально за краем моего зрения. Он был уверен, что не мог дать мне это, но я в равной степени была уверена, что он может.

В моем свете поднялось раздражение. Оно спровоцировало в нем очередную волну агрессии. Я постаралась успокоить его, но Ревик лишь крепче стиснул меня руками и всматривался в моё лицо светящимися глазами. Он спрашивал меня, сначала по-немецки, потом на каком-то незнакомом языке, лаская мою шею и подбородок. Наконец, он переключился на английский.

— …Жена, — он целовал меня, говоря низким голосом, в котором звучала боль. — Скажи, что мне сделать… пожалуйста. D’ gaos. Элли. Пожалуйста. Пожалуйста, я хочу сделать это для тебя.

Но я не знала, как ему сказать. Я постаралась показать ему.

Я пыталась так же долго, как и он.

Я выгнулась ему навстречу, сильнее притягивая его своим светом, пока Ревик вновь не застонал.

Это не помогло. Я чувствовала, что он читает меня, и его боль лишь усилилась, когда я открылась. Казалось, он удерживал меня на грани бесконечно долго… сосредоточился на этой тяге в моем свете, останавливал меня, пытаясь найти это сначала во мне, затем в себе.

Он сделал это вновь, опять меня остановил, пока я не начала бороться с ним.

Где-то в этот момент я услышала их вновь.

Тревога ещё не проникла в меня.

Изменив угол, Ревик вошёл глубже, и это ощущалось ещё приятнее. Он терял контроль. Наслаждение исходило от него волнами, и мои ногти впились в его спину. Облегчение затопило меня, когда я увидела, как расслабляется его лицо, и осознала, что значит это выражение. Наши толчки сделались жёсткими, глубокими, не такими выверенными. Я прочла его снова, и Ревик открылся, вцепляясь в меня.

Когда в этот раз то складывающееся ощущение вернулось, я была так глубоко в нем, что Ревик не сумел остановить это, когда…

Все исчезло. Все, кроме шума крови в ушах и ощущения, которое я не могла контролировать.

Я закричала. Думаю, Ревик издал какой-то звук.

Это ощущалось так безгранично и невероятно приятно. Как минимум на мгновение я ощутила, как та интенсивность в нас обоих разжимается, превращается в нечто ошеломительно мягкое…

Ревик был рядом, когда я пришла в себя, все ещё держал меня, пока стихали последние судороги. Он целовал моё горло, бормотал в мою кожу.

— Я люблю тебя, — услышала я его слова. — Я люблю тебя, Элли.

Я хотела продолжить. Он ждал меня…

Но я вновь ощутила это — какое-то знакомое присутствие. Ещё больше незнакомых.

Я подняла голову с его плеча, все ещё стараясь выровнять дыхание и успокоить свой свет настолько, чтобы просканировать комнату. Все ещё баюкая меня в объятиях, Ревик повторил мои действия и помог мне посмотреть. На мгновение я затерялась там, глядя на него.

Линии его подбородка и скул выделялись, подсвеченные солнцем. Его глаза слабо светились, отражая тот же свет. Забыв, что меня отвлекло, я стала целовать его лицо, дёрнув его за волосы и впившись пальцами в его спину…

Затем что-то холодное прикоснулось к коже на моей шее.