Шахта

Эдгар отполз назад. Незваный гость кинулся к входной двери, чтобы загородить ему путь. Эдгар на это и рассчитывал. Он оперся на одно колено, встал на ноги и за три быстрых шага добежал до ванной комнаты.

К тому моменту, когда нечто проскользнуло в небольшой замкнутый коридор, Эдгар уже достал опасную бритву.

Голос подводил. Единственными звуками в комнате были его собственные тяжелое дыхание и шарканье ног. Он сделал обманный выпад и неуклюже присел. Нападавший отражал и парировал атаки, издавая хлюпающие звуки. Для Эдгара снова началась война, и он намеревался быть таким же безжалостным, как в 1942 году. Не в первый раз он собирался использовать холодную сталь, чтобы отправить врага в ад. На левую руку Эдгар намотал полотенце вместо щита.

Тощий черный кот протиснулся через трещину в стене. Животное сильно удивилось, что испачкалось кровью. Кот спрятался за паровой радиатор и принялся себя методично вылизывать. Периодически он отвлекался, сверкая золотыми глазами, на поединок, разворачивающийся возле ванной комнаты.

Эдгар сразу понял, что его соперник слеп. Тусклый свет ванной падал на пустые глазницы, покрытые коркой. Он следил за Эдгаром как-то иначе.

Эдгар поднял руку, замотанную полотенцем. Он научился этому приему давным-давно, и инстинкты не покинули его. Если враг воткнет нож в предплечье, можно вывернуть запястье и зажать лезвие. После этого – нанести удар. Он сделал еще один выпад. Нечто в байкерской куртке увернулось, хотя медленно, словно им кто-то управлял.

Оно подошло на шаг ближе, заполнив своей вонью замкнутое пространство. Эдгар остался стоять на месте – не хотел упереться задницей в стену ванной комнаты. Он ударил сбоку, и лезвие бритвы рассекло воздух в миллиметре от оголенной челюстной кости.

Существо отпрянуло. Значит, оно боялось бритвы. Эдгар мог победить в схватке.

Их поединок напоминал танец: лезвия вычерчивали спирали в воздухе, готовясь нанести серьезные ранения, – быстрая вспышка заточенного металла разрезает плоть и приносит победу одному из соперников. Издевательская усмешка продолжала господствовать на нижней части головы чудовища, но это была не усмешка вовсе, а вечная улыбка обнаженного черепа, не скрываемая кожей и мышечной тканью.

Эдгар подался вперед и сразу отпрянул, с быстротой кобры. Его соперник перекинул лезвие из одной руки в другую. Казалось, липкая кровавая паутина соединяет его руки. Показушник!

Эдгар попытался нанести удар в нижнюю часть туловища, но его выпад был отражен. Потом зомби зажал свое оружие в кулаке; лезвие торчало со стороны мизинца. Эдгар знал, что такая хватка ограничивала угол удара и поэтому являлась худшей из всех возможных. На мизинце руки, в которой чудовище держало нож, был длинный черный ноготь. Оно занесло руку для сокрушительного удара. Увидев это движение, Эдгар понял, что победил.

Со сдавленным воплем он ринулся вперед и схватил нож соперника рукой, замотанной в полотенце. Другой рукой искромсал живот чудовища яростными порезами, раз за разом очерчивая бритвой букву «Х». Квадратный кончик лезвия легко продрался сквозь гниющую одежду и разлагающуюся плоть, разрезая соединительные ткани. Из раны потекла темно-коричневая жидкость, вслед за ней вывалились желто-зеленые кишки.

Он хорошо видел гниющее лицо, покрытое трупными пятнами; кости черепа и пустые глазницы; окровавленную кожу и вздувшийся гной. Видел насекомоподобную щетину мертвых волос и вечную ухмылку скелета. Он услышал, как бесполезный нож ударился об пол.

Попался.

Чудовище схватило Эдгара за волосы. Он заметил, что оно не дышит тяжело, не хватает жадно ртом воздух. Оно вообще не дышало.

Хватка Эдгара, сжимавшего лезвие, ослабла. Теперь оно торчало из огромной дыры в животе. От бритвы не было никакого толку.

Ноги Эдгара оторвались от пола. Он почувствовал, как его тапочки упали. Он попытался вырваться – безрезультатно. Череп усмехался ему прямо в лицо. Затем он почувствовал боль, теплую и далекую, которая быстро достигла максимального уровня. Чудовище вгрызлось в горло Эдгара, затем выплюнуло его щитовидный хрящ, который покатился по напольной плитке.

Полотенце упало и сразу впитало кровь. Эдгар задрыгал ногами.

Кот наблюдал за шариком, катавшимся по полу. С ним можно поиграть.

Последней мыслью Эдгара было жгучее желание, чтобы его нечеловеческий убийца не оказался евреем. По абсолютно иррациональной причине Эдгар начал выражать свою ненависть к евреям, как только переехал в квартиру номер 107. В глубине души он понимал, что евреи не лучше и не хуже представителей других человеческих рас. Но ненависть к ним стала частью его образа, и он играл эту роль с таким же рвением, как и роль самовоспроглашенного ночного дозорного.

Он надеялся, что тот, кто победил и сожрал его, не был евреем, пусть даже евреем-зомби.

Эдгар рухнул на пол как мешок с картошкой. Он упал на выкидной нож, лезвие которого глубоко вошло в плоть его плеча, но Эдгар этого уже не почувствовал.

Наступила тишина, прерываемая журчанием крови, вытекающей из трупа Эдгара.