Шахта

Другое дело – миссис Рохас. Она была хорошей старой женщиной. Годами Эдгар знал ее только по номеру квартиры – «207». Однажды он нарушил собственное правило и завязал с ней разговор в прачечной. Она была такой же, как он: крепкой, прямой – настоящий боец. Он уже мечтал однажды надеть для нее свой шелковый галстук… Но вдруг она исчезла. Еще один хороший человек вытеснен неумолимым ходом времени и желанием Кенилворт Армс стать еще порочнее. Вот она жила в квартире над ним, а на следующий день исчезла без следа, даже записки не оставила. Эдгар понял, что это произошло, когда звуки наверху изменились. Это были не ее звуки. Многие из шумов, которые слышал Эдгар, сбивали с толку, не поддавались интерпретации. Но он понял, что она ушла. Переехала туда, куда обычно переезжают престарелые дамы, стесненные в средствах, чтобы сбежать из ловушки бедности или поселиться в более респектабельном районе.

Черт. Фигура у нее тоже была ничего.

Эдгар выгнул спину по пути в ванную комнату и несколько позвонков щелкнули. Надо ополоснуть лицо, промыть глаза и разобраться с тем, что тяготило его сердце, пока мысли не стали разрушительными. Он был в здравом уме. То, что произошло с диваном и стеной, имеет рациональное объяснение. Вот главная награда возраста и терпения – время на то, чтобы во всем разобраться.

«Черт, подумал он, если бы я во всем разобрался, то был бы тинейджером».

Над потолком раздались шаги. Новый жилец, парень из такси, готовится ко сну. Прошлой ночью он не спал до рассвета. Он не разбудил Эдгара, но Эдгар все равно это знал.

Эдгар хотел было принять ванну, чтобы очистить поры и голову, но передумал. Не хотел нарушать распорядок дня.

Как и в других квартирах, расположенных в северо-восточном углу здания, ванная Эдгара проветривалась с помощью небольшого окна, выходящего в вентиляционную шахту. Он заколотил свое несколько лет назад и донимал Фергуса, пока этот карлик не пришел к нему со шприцем для уплотнения швов и бесконечным запасом белой эмульсионной краски. С самого начала Эдгару не нравился нездоровый промышленный аромат шахты. Воздух можно получить в гостиной. Он жил в угловой квартире, и если открыть оба окна, то можно проветрить комнату за пару секунд, с помощью матери-природы, а не этого уродливого иллюминатора в ванной. Его можно разбить локтем, когда принимаешь душ.

За окном устрашающе завывал ветер. Его порывы пытались вогнуть оконные стекла, обдавая их снегом.

Выйдя из ванны, Эдгар обнаружил новую трещину на стене, где ранее висела фотография Мэй Линн. Ее не было, когда он искал пропавшую дырку от гвоздя. Здание осело, подумал Эдгар. Метель его раскачала. Шторм наверняка способен изменить внутренние стены. Темно-бордовая тонкая трещина начиналась у плинтуса и ветвилась по стене, заканчиваясь на уровне примерно одного метра. Лучше подумать об этом за завтраком. А потом заставить Горбуна из Кенилворта замазать ее. Сам Эдгар будет играть роль ворчливого старика и приправлять каждое его действие едкими комментариями. Ха!

Пока он готовился ко сну и размышлял о том, как будет вести себя в присутствии управляющего, трещина продвинулась еще на тридцать сантиметров – с шепчущим звуком разламываемого хлеба. Вверху она раздвоилась, словно змеиный язык, и выплюнула облачко древесной пыли.

Эдгар подпрыгнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки. Землетрясение? Какая-то дрожь накренила здание? Разве может метель быть такой беспощадной?

Он присмотрелся и провел по свежей трещине пальцем. Она была влажной. Две капли крови скатились на его открытую ладонь. Эдгар мог отличить кровь, когда ее видел.

Здравый смысл подсказал ему, что канализационные трубы в одной из квартир наверху снова лопнули. Они и раньше трескались от мороза, и нечистоты просачивались в стены внизу. Палец он точно не порезал. Потом он вспомнил, что с ребенком, пропавшим на третьем этаже, случился кровавый несчастный случай… и его пока не нашли. Только кровавый след.

Эдгар замер, страшась старческого слабоумия. Если он сумеет спокойно разобраться в том, что происходит пред его орлиным взором, то не стоит бояться сумасшествия. Страх немощи и рассеянности появляется, лишь когда ты постоянно об этом думаешь, от нечего делать. Прямо сейчас его мозг включился и усиленно работал в аналитическом режиме.

Пока Эдгар хвалил себя за то, что находится в здравом уме, центр трещины разошелся, как лопнувшая вена, из нее вылезла кровавая рука и схватила его за горло. Хватка была совсем не дружелюбной.