Шаги в пустоте

– Что-то у тебя слишком скорбный вид, друг мой. Если у тебя нет родового сна, это не значит, что ты не принадлежишь к какому-нибудь великому роду. А вдруг тебя специально охраняют… – сказал он тише. – Твоя загадка удивительна. Даже для Арракис. Как я уже сказал, ей было непросто решиться тебя обучать. Она – глава клана Черной Головы, а ты – белоголовый, враг.

– Но ведь оба клана тогда перебили, – вспомнил Тим. – У них же был общий враг? Тимур кое-что рассказывал мне про Ночь Сияния.

– А ты знаешь, почему Ночь Сияния так называется? – Матрикс вперил в ученика пристальный взгляд. – В ту роковую ночь все вокруг так полыхало от вспышек мистической энергии, что казалось, будто Солнце упало на Землю… Думаю, именно в память об этом печальном событии Йозеф назвал свою общину Домом Сияния. Кстати, Тим… – произнес Матрикс так тихо, как будто их могли подслушать. – Пока мы не начали, хочу передать тебе привет от Валерьича.

– Ему тоже передавай, – обрадовался Тим. – Честно говоря, я скучаю по нему. Да и по нашим старым тренировкам… Только он же сейчас в Доме Сияния, разве нет? Я ожидал, что вскоре с ним увижусь.

– Там везде уши, – туманно отозвался Матрикс. – Лучше я здесь скажу… Передаю тебе и Святову, что вы всегда можете на нас рассчитывать. Если вам понадобится помощь, то… просто напиши в Астронете «Я заболел» в статусе. Договорились, Трейсер?

– Хорошо, – кивнул Тим. – Но сейчас для меня самое главное, чтобы Тимур поправился.

– Его ранили? – быстро спросил Матрикс. – Кто? Где?

Тим удрученно покачал головой.

– В Фамагусте на нас напали странные белые птицы. У них были страшные человеческие лица, женские скорее… И ярко-белые сияющие перья. Мы сражались с ними, пока одна его не задела… И теперь у него «радужная болезнь».

Тим помрачнел, но Матрикс ободряюще похлопал его по плечу.

– Не переживай, он поправится. Йозеф знает, что делать в таких случаях. Это белые карлики, но более сложной структуры – принимают облик твоих видений. Часть их энергии идет на создание этого облика, поэтому их касания не так смертельны, как у простых, которых выпускает «северное сияние». Вот те гораздо опаснее, это скажет тебе любой разведчик, которому удалось выжить после битвы с ними, не получив смертельного касания. Правда, таких немного.

Тим покивал, вспоминая собственного врага – сияющего сфинкса. Наверняка тот пришел из его мыслей, ведь Тим всегда обожал мифологию, особенно древнегреческую. Правда, фамагустовский сфинкс не загадывал загадок, а просто напал на него молча.

– Ну что же, а теперь давай немного потренируемся, – предложил Матрикс и поманил Тима за собой: – Идем, я знаю одно подходящее место.

Они спустились по длинной винтовой лестнице внутри туннеля, выдолбленного прямо в скале, и вышли к самому краю подвесного моста. Узкий стеклянный настил из мелких аккуратных брусков уходил вдаль и пропадал в гуще сребролистных деревьев. Поручни моста казались вырезанными из белого льда – сложное кружево, густое и тонкое, похожее на переплетение обледеневших ветвей. Матрикс первым ступил на дорогу из стекла, Тим устремился за ним. Где-то на половине пути не удержался и глянул вниз – и у него, хоть и привычного к высоте, тут же захватило дух – через призму стеклянных брусков на него глянула бездна. Пустота.

Но Матрикс шел дальше, и Тим, преодолев слабость, устремился за ним – туда, где за скалистым плато мерцал таинственный серебряный сад. И вот наконец они пошли по узкой тропинке между деревьев, на которых действительно висели ало-золотые яблоки, как говорил Йозеф. Повсюду летали белые огоньки, похожие на светящиеся хлопья снега. Ухо ловило едва слышный хрустальный перезвон, словно деревья шептались между собой тихими, печальными голосами.

– Это уникальное мистическое место, – тихо произнес Матрикс. – Его называют Мерцающий сад. Здесь ты сможешь ощутить все небесные стихии – уловить шепот звезд, бормотание Луны, свист комет или пение далеких галактик. Мир един и монолитен в своей красоте, а человек – его частица. Крохотная частица, в то же время способная улавливать движение всей системы. Ты можешь увидеть, ощутить, понять или призвать к себе любую часть мира, надо всего лишь захотеть. Быть чистым в помыслах, открытым и щедрым, готовым принимать знание и передавать его другим. Брать и делиться. Это главный закон Вселенной.

Возможно, подействовал монотонный голос Матрикса, мелодичный шелест листьев или далекий колокольный звон, доносимый легким ветром, но Тим действительно ощутил нечто новое, будто попал на более тонкий слой реальности, где ощущения острее, где ясно чувствуешь, что все в мире – будь то листок на дереве, человек, звезды в небе или даже его камень-многогранник, – все является частью единого целого.