Шабашка Глеба Богдышева

Впереди у студентов шел маленький черный паренек. Он резко махал руками и что-то выкрикивал. Шедший справа от него лобастый парень с челкой, атлетического сложения, кивал головой.

— Хлебом клянус!.. — донеслось до коровника.

— Нерусский, — определил Глеб маленького. — Армян…

Студенты свернули с дороги и шли к коровнику по целине, сомнений не было — к ним.

— А может, грузин, — сказал Глеб.

— Черный — Карен. А большой — это командир у них, — частил Сашка. — Володя. Сильный!.. На одной руке подтягивается…

— У-у, — уважительно промычал Глеб.

Юля тяжело вздохнул. Васька складывал кирпичи, но чувствовалось — соображает, как быть. Сложил кирпичи, взял мастерок…

— Вась, положь, — тихо приказал ему Глеб и громко: — Здорово, ребята!

— Мамой клянус! — взвизгнул Карен. — Зачем кирпич брал?!

Лобастый командир Володя встал рядом с Глебом.

— Прорабша велела. Я ей говорю: у них у самих, может, не хватает; а она: берите временно, вам надо…

— По башке вам надо… — хмуро перебил его Володя, оглядывая наваленную кучу кирпичей.

Студенты молча разошлись: два-к Юле, два — к Билову, трое — к Ваське.

— Зачем кирпич брал? — снова крикнул Карен и ударил ногой по сырому еще ряду контрфорса. Два кирпича шлепнулись на землю.

Глеб внимательно поглядел на упавшие кирпичи.

— Каратист? — дружелюбно спросил он.

— Им Зина велела! Велела! — взвизгнул Сашка, бросаясь между Глебом и Кареном. — Я маме скажу!.. Они больше не будут!..

Глеб показал на мальчика:

— Свидетель!

Лобастый командир Володя молча соображал, как, быть, и даже потер лоб под челкой.

— А ты ломай пока, — обернулся Глеб к Карену. — Ломай…

Тот в упор посмотрел на Глеба неутоленным взглядом и что-то быстро, непонятно проговорил.

Юля с Биловым облегченно перевели дух.

— А вы где учитесь? — вдруг спросил Глеб тоном старшего. — Откуда вы?

— Хлебом клянус!.. — по инерции выкрикнул Карен, уже успокаиваясь.

— Физмат. Из Харькова… — недовольно буркнул командир Володя, так и не надумав, какое принять решение.

— Так мы же почти родня!.. Вам братан мой читает — Богдышев!..

Командир Володя смутился, Карен перестал бормотать, студенты переглянулись. Глеб перехватил инициативу и рассказывал теперь о харьковской школе физиков, о своем экс-тесте — академике…

Васька взялся за ведра.

— Хорош балдеть! — сказал он Билову независимым от опасности голосом. — Дай закурить! — одному из трех студентов, приставленных к нему.

Студент полез в карман. Юля натянул рукавицы.

Глеб подхватил штормовку, бросил ее через плечо.

— Пойду ребят провожу, чтоб им не скучно, и в контору, Зинаида Анатольевна помочь просила.

Студенты потянулись следом.

— Видишь, макулатуры сколько? — Зинка показала, поворошила исписанным карандашом листки на столе. — Машинистка — в декрете…

— Бывает временно… — пробормотал Глеб.

— Васька сказал, что ты быстро умеешь… Помог бы, а? Отчет квартальный… — Зинка встала из-за машинки, уступая ему место.

Глеб сел за стол, сровнял листки в стопочку, слева от машинки пристроил несколько книг, на книги под наклоном положил листки. И чтоб не съехали, подпер их пепельницей.

— Ты смотри… — улыбнулась Зинка. — Рационализация.

Глеб поглядел на ладони, отер их о штаны, опустил свои расклепанные боксом пальцы на стертую клавиатуру машинки и забарабанил…

— Ну-ка, ну-ка… — Зинка подошла к столу, встала за его спиной. — А я Василию не поверила… Ты где же насобачился?

— В море, когда плавал… Делать нечего иной раз, я по самоучителю долбил. И стенографию заодно… Потом пригодилась… в министерстве…

Глеб стучал не переставая. Зинка стояла в углу и, скрестив на груди руки, наблюдала за ним.

— Чудной ты какой-то, Глеб… Ну, ладно. Закончишь, ключ в бухгалтерию отдай.

— До свидания, — не отрываясь от работы, сказал Глеб.

Она уже взялась за ручку двери и вдруг хлопнула себя по лбу:

— Ах ты, черт! Студентов-то не предупредила про кирпич!..

— Уже не надо временно… Обошлось.

…Глеб сидел в углу на сене. Сено привез Васька, чуть не полмашины. Над Глебом светилась одинокая лампа, сползшая на проводе со стены. Васька не вынес Глебовой бесприютности и, зная, что тот живет впотьмах, наладил ему электричество.

— Ты чего это тут? — В пустых воротах коровника появилась Зинка. — Чем это так воняет?..

— Я это вот… — Глеб завозился, пряча сайгачью голову в сено. — Так… препарирую… Вы проходите, присаживайтесь, — он отгреб сено в сторону, под сеном открылся тюфяк.

— Ты чего здесь делаешь?

— Живу… Чтоб в интернат туда-сюда не ходить… Чучелу делаю. — Глеб достал голову: — Во!

— Ну, вонища! Зачем тебе?

— В Москву возьму. — Глеб взял голову за рога: — У ты, моя красавица! Воняет пока — недоварил…

— Убери!

— Ага, — Глеб зашуршал сеном. — Это, покушать хотите?.. Шашлычок Билов состряпал — ух!..

— А я смотрю, свет в коровнике! Красть вроде нечего. Думаю, пойти глянуть…

— Не страшно?

— Почему? Страшно. Но знать-то надо, чего тут… — Зинка присела на тюфяк. — Где твой шашлык-то? Небось протух давно?..

— Нет! Он с луком, с перцем… — Глеб достал из-за кирпичей ведро с мясом, зацепил кусок, понюхал: — Нормальная…

Вытащил откуда-то из-под тюфяка две арматурины с колечками на конце, пополоскал их в ведре с водой…