Сфера

Егерь подключался реже, когда нужно было работать среди местного населения, не нанося имиджевого ущерба представителям каттингов. Бойцы Егеря могли устроить перестрелку хоть посреди города – к схваткам местных группировок здесь привыкли, но, если где-то наносился ущерб из-за действий пришлых военных – человеков или каттингов, население выходило на демонстрации.

Двоор часто подключал Егеря для грязной работы, а расплачивался оружием и информационной поддержкой о конкурирующих группировках.

Солдаты Егеря носили гражданскую форму темных цветов с нарукавной повязкой «народная милиция» и по совету капитана Двоора оказывали при случае некоторую помощь населению – ловили мелких воришек, подвозили путников на дороге, иногда раздавали дешевые лекарства.

– Привет, Кромм, какие новости? – спросил Двоор, пожимая руку сержанту. – И тебе привет, Егерь…

Капитан быстро, словно боясь испачкаться, коснулся ладони савоярского «милиционера».

– Здравия желаю, господин капитан! – проблеял тот.

– В общем, дело такое, сэр, – на ходу начал рассказывать сержант. – Мы сидели в засаде на двадцать седьмой точке, там ожидалась закладка посылки. Точного графика не знали, поэтому постоянно держали пост. И вот в два пятнадцать ночи этот пост сообщил, что засек «черепашку» противника. Я приказал ему оставаться на месте и послал туда пару «стрейлисов» из пехотной команды батальона Земана. Они пошли на перехват и обнаружили броневик с помощью разведывательного дрона. Видимо, закладка была недалеко, потому что когда началась погоня, сидевший в укрытии агент сбил дрон из базуки. Дела без него пошли похуже, «стрейлисы» дважды теряли этот броневик на пересеченной местности, но в итоге сумели остановить, пробив ему мотор.

Произнеся последнюю фразу, сержант Кромм замолчал, поглядывая сбоку на капитана. Он знал, что начальник хотел получить вражескую машину неповрежденной.

Наконец, они подошли к подбитому броневику. Он стоял у края балки, с виду почти нетронутый, и над ним вился дымок от разбитого мотора.

Возле трофея дежурила группа охраны – пять автоматчиков и «стрейлис», тот самый, что сумел прострелить мотор.

Заметив начальство, пилот опустил кабину и сошел на землю.

– Капрал Рур, сэр, – представился он, и Двоор пожал ему руку. – Я помню вас, капрал, вы участвовали в операции возле Гевиги…

– Так точно, сэр! – заулыбался пилот-савояр, довольный, что его похвалил один из каттингов.

– А где экипаж? – спросил капитан, подходя к трофейной машине.

– С другой стороны, сэр, – подсказал один из автоматчиков.

Двоор обошел броневик и увидел два тела, положенные на краю балки. Это были человеки.

– Понятно, – сказал капитан и открыл одну из дверей броневика.

Внутри было полно осколков от разбитого бронестойкого стекла и целые россыпи гильз – экипаж отстреливался до последнего.

– Хорошая работа, капрал Рур! – похвалил пилота Двоор. – Стекла выбил из пушки, а экипаж поразил из пулемета.

– Так точно, сэр. Я выполнял приказ, мне сказали, что корпус нужен целым. Правда, прострелить мотор все же пришлось, иначе его было не остановить.

– Ну, надо, значит, надо.

Капитан поощрительно улыбнулся, хотя предпочел бы, чтобы броневик без стрельбы, как-нибудь опрокинули, что ли, ведь шагающие машины имели манипуляторы. Впрочем, наверное, его соображения по этому поводу были столь же нелепы, как и мнение этого савояра об устройстве разведотдела.

– Внутри все хорошо осмотрели?

– Так точно, сэр, – сказал Кромм. – Один раз бойцы и второй раз я лично.

Капитан кивнул. Если Кромм осмотрел, значит, ничего не пропущено.

– Ну хорошо, – сказал он, доставая из чехла сканер. Потом еще раз посмотрел на броневик и зашел со стороны разбитого моторного отсека. Пожар уже потушили, но под тяжелым капотом все еще что-то шипело и пощелкивало, а еще капало масло, растекаясь до правого переднего колеса.

Капитан отметил это, чтобы ненароком не наступить. Ботинки, конечно, пустяк, в прошлый раз он залез в геликоптер в грязных, и пилот, скривившись, вдруг выдал:

– Вы бы еще, сэр, по говну походили…

Это у него, конечно, вырвалось нечаянно и бедняга тотчас принялся извиняться, но Двоор ничего ему не сказал, заставив мучиться сомнениями о последствиях. Правда, для себя сделал вывод – забираться в геликоптер нужно в чистой обуви.

В разбитой носовой части броневика маркерных меток не оказалось. Это было хорошо. Капитан продолжил проверку и вскоре отыскал на корпусе пять неповрежденных маркеров – полный комплект, необходимый для определения «свой-чужой».

– Итак, сержант! – произнес Двоор, убирая сканер в чехол.

– Да, сэр, – шагнул к нему Кромм.

– Нужно доставить трофей в мастерские отдельного пехотного батальона. Скажите майору Земану – пусть постоит у него в парке, пока я не решу, что дальше делать.

– Слушаюсь, сэр.

– Ну, а я полечу дальше. Успехов вам, господа.

68

Майора Понана капитан Двоор застал за чтением сопроводительных бумаг – целой пачки документов, пока что только извещавших о полученных запросах и этапах, которые эти запросы проходили по многоступенчатой и очень длинной системе военного ведомства.